"Эвелин Энтони. Выстрелы в Замке Маласпига " - читать интересную книгу автора

переменило всю мою жизнь. - Он посмотрел на кузена Катарины; у него было
привлекательное, открытое лицо, не то чтобы красивое, ибо черты его были
неправильны, но приятное и иронично-веселое. Он, казалось, не замечал, что
она чувствует себя недостаточно свободно; сам он чувствовал себя как дома и
старался ей внушить, что она очень скоро привыкнет к их обществу.
- И давно вы здесь? - спросила Катарина.
- Четыре года и два месяца. Ваши родственники не отпускают меня домой.
- Нам очень недоставало бы вас, Джон. - Это были первые слова
Франчески ди Маласпига. - Сандро и я постараемся задержать вас здесь
навсегда. - Она передала пустую чашечку одному из лакеев; старая герцогиня
подала сигнал, и со стола тотчас убрали.
- У вас очень добросердечная семья, мисс Декстер, - сказал Джон
Драйвер. - Они относятся ко мне просто замечательно.
- Не хотите ли вы зайти в нашу библиотеку? - предложил герцог. - Я
покажу вам портрет вашей тети. Сходство просто поразительное.
Путь через комнату вновь показался ей очень длинным; шедший впереди
лакей в белой ливрее отворил им дверь. Она прошла первая, за ней - ее
кузен. "Любопытно, - подумала она, - открывает ли он когда-нибудь дверь сам
или даже в спальню, которую он делит со своей несчастной на вид женой, его
провожает лакей?"
В вестибюле он задержался.
- Сперва мы зайдем в библиотеку, - сказал он. - А потом совершим
короткий осмотр Виллы. У нас тут множество семейных портретов и бронзовых
статуй. Вы не торопитесь?
Катарина посмотрела в его улыбающееся лицо. Он сознательно пользовался
силой своего обаяния, как художник - талантом. Он предлагал ей остаться и
осмотреть Виллу. При всех своих изысканных манерах он сделал это
предложение именно в такой форме.
- Нет, не тороплюсь, - ответила она. - Но я не хотела бы доставлять
вам лишние хлопоты.
- Это не хлопоты, а удовольствие, - любезно сказал герцог. - Не каждый
день встречаешься с красивой кузиной из Америки. Сюда, пожалуйста.
Он взял ее за руку, прикосновение было совсем легким, но почему-то
напомнило ей прикосновение сильных, жестких пальцев Фрэнка Карпентера,
когда он сжимал ее в своих объятиях. Алессандро не сжимал, он просто
показывал направление. Между ними не было ничего общего, кроме одного: оба
они были, очевидно, очень сильными.
- Это мое любимое убежище, - сказал герцог, когда они вошли в
библиотеку. - Моя мать предпочитает свой длинный салон, она обожает
гобелены, но меня они раздражают своим затхлым запахом. Предпочитаю запах
дерева и кожи.
Значит, наблюдение, сделанное ею в длинной комнате, верно, это и в
самом деле был запах гобеленов, вытканных сотни лет назад и с тех пор,
вероятно, не проветривавшихся.
- Здесь просто чудесно! - сказала Катарина, и это была чистая правда.
Это была безупречная по своим пропорциям комната, с тремя стенами книг
за решеткой очень искусной работы. Здесь был еще один камин, футов в
двенадцать, с деревянным гербом наверху. Пол был мраморный, мебель очень
старая и темная, над их головами висела громадная железная люстра.
- А вот и ваша тетя, - воскликнул герцог. - Ведь правда похожа?