"Вирджиния Эндрюс. Шепот в ночи ("Катлер" #4)" - читать интересную книгу автора

пасмурные дни, и что-нибудь светлое и милое у Чайковского или Листа для
солнечных дней. Он говорил, что мои пальцы весят более десяти фунтов каждый
в дождливую погоду.
- Тебе следовало бы родиться цветком, - говорил он, и его густые,
темные брови изгибались внутрь, они были похожи на мохнатых гусениц, - судя
по тому, как ты цветешь и хмуришься из-за погоды.
Я знала, что он дразнит меня, даже если он не улыбался. Мистер
Виттлеман был строгий, но терпеливый человек, который обучал еще несколько
молодых людей в Катлерз Коув. Он намекнул мне, что я самая перспективная
ученица. Он пообещал сказать маме, что мне необходимо пройти прослушивание в
Джулиарде в Нью-Йорке.
Услышав, как мой младший брат Джефферсон вышел из своей комнаты и
направился по коридору к моей, я отвернулась от окна. Я смотрела, ожидая,
что ручка двери моей комнаты вот-вот медленно начнет поворачиваться. Он
обожал проскальзывать в мою комнату, когда я еще спала, и затем с визгом
прыгал на мою кровать, не обращая внимания на мои Крики и вопли. Я сказала
маме, что мультипликатор, который создал бедового Дэниса, наверняка был
знаком с Джефферсоном.
В это утро он должен был удивиться тому, что я уже проснулась. Я
увидела, как ручка повернулась, дверь начала потихоньку открываться, и на
цыпочках вошел Джефферсон. В ту же секунду, когда его нога ступила за порог
моей комнаты, я резко распахнула дверь.
- Джефферсон! - закричала я, а он со смехом и визгом бросился на мою
кровать, зарываясь в мое стеганое одеяло. Он тоже все еще был в пижаме. Я с
силой шлепнула его. - Я уже говорила тебе, чтобы ты прекратил этим
заниматься. Тебе придется научиться стучать, прежде чем войти.
Он высунул голову из-под одеяла. Мы с Джефферсоном были такие разные.
Он никогда не унывал и не расстраивался из-за погоды, если она не мешала его
планам. Он одинаково играл как под теплым легким дождиком, так и в солнечную
погоду. Он жил в своем мире фантазий, мире, где ничего не может случиться.
Миссис Бостон приходилось звать его по четыре-пять раз, чтобы оторвать его
от игры, при этом он обычно сердито хмурился и щурил свои темно-синие глаза.
У него был папин темперамент, глаза и фигура, но рот и нос у него были
мамины. Его волосы были темно-каштановыми в течение почти всего года, но
летом, может, из-за того, что почти все свое время он проводил на солнце,
они выгорали до соломенного цвета.
- Сегодня твой день рождения, - объявил он, не обращая внимания на мое
возмущение. - Я собираюсь шестнадцать раз дернуть тебя за уши и потом еще
раз на счастье.
- Нет. Кто тебе сказал об этом?
- Реймонд Сандерс.
- Ну, передай ему, чтобы он сам себя дергал за уши шестнадцать раз.
Слезай с моей кровати и отправляйся в свою комнату, мне нужно переодеться, -
приказала я.
Он сел, укрыв одеялом коленки, тараща на меня свои темные любопытные
глаза.
- Как ты думаешь, какие подарки ты получишь? Ты получишь кучу подарков,
потому что приедет очень много гостей, - добавил он, разводя руками в
стороны.
- Джефферсон, неприлично думать о подарках. Хорошо уже то, что все эти