"Иво Андрич. Книга" - читать интересную книгу автора

первоначальную форму. Так было во время уроков, игр, веселых разговоров с
товарищами. Каждую секунду он ощущал, что на свете существует что-то
испорченное и развалившееся, какая-то его беда и вина, которую он никому не
смеет открыть и не может исправить и за которую когда-нибудь должен будет
нести ответственность.
Все же иногда во время игры или прогулок с товарищами ему удавалось
отвлечься и часами не вспоминать о своей тайне. Он смеялся, бегал или
разговаривал весело и беззаботно, как и все. Но вдруг, точно физическая
боль, возникала мысль о спрятанной книге. И каждый раз боль эта была тем
свирепей и тяжелее, чем длительней и полнее были минутная радость и недолгое
забвение, ибо к прежней боли присоединялся и укор самому себе за измену ей.
И когда после таких часов он укладывался в свою постель и лежал без сна в
темноте, он находил тут свою заботу, неусыпную и неотступную, и каждый раз
она была больше и тяжелее, чем он оставил ее утром, вставая.
Дни и недели проходили, а событие с книгой, обыкновенное и
незначительное само по себе, приобретало, и с каждым днем все больше,
фантастическую и чудовищную видимость гнетущей тайны и непоправимого
проступка, который необходимо во что бы то ни стало скрывать.
Это было глупо, ненужно и, по существу, лишено оснований, и все же -
реально и мучительно, реальнее дневных игр и разговоров. Мальчик начал
сторониться друзей и их забав. А на самых беспечных из них смотрел с
беззлобной, но жгучей завистью.
Какие только мысли не рождались в эти осенние ночи в детской голове!
Какие только возможности не рисовались, какие невозможные мечты не
проплывали!
Ночь кончалась, а он все думал. Открыть кому-нибудь, что с ним
случилось? Поискать где-нибудь совета, как решить этот вопрос и освободиться
от бремени заботы? При одной мысли об этом его что-то согревало изнутри, все
становилось на мгновение ясным, легким и простым. Перед ним вереницей
возникали лица товарищей. Он представлял себе в мельчайших подробностях
целые разговоры - свою исповедь и их ответы и выражение лиц; и в конце
концов приходил к убеждению, что это было бы напрасно и, что еще хуже,
невозможно. Он подумывал о том, не довериться ли хозяйке, но сама ее мина,
удрученная, вдовья, отвращала его от этого намерения. Он решил подробно
описать все отцу и попросить совета и помощи или даже подойти как-нибудь к
библиотеке, дождаться учителя и с глазу на глаз искренне признаться в
случившемся.
И после того, как он долго воображал свои речи и их ответы, вплоть до
малейших движений и выражения лица, он убеждался, что это выше его сил, и
оставался по-прежнему наедине со своей тайной, которая после каждого такого
размышления становилась все тягостней.
Его осенила мысль поискать избавления в молитве. И он в самом деле
шептал все известные ему молитвы, неслышно, долго и усердно. Прикрыв рукой
рот, чтобы не слышал товарищ, спавший в той же комнате, он обращал жаркие
мольбы прямо к богу и его святым, которые, как говорят, могут совершать и
еще большие чудеса, и просил составить книгу с обложкой, чтобы он мог
спокойно и смело вернуть ее тому человеку, не подвергаясь неведомо каким
выговорам, унижениям и строгим карам. Так он и засыпал, убаюканный
собственным шепотом. А еще затемно просыпался с боязливой, но лучезарной
надеждой в душе, подбегал к сундучку и там находил свою книгу, непоправимо и