"Иво Андрич. Байрон в Синтре" - читать интересную книгу автора

разумеется, родителей, дом, имя. Но это куда менее важно. Он хотел назвать
девушку именем плода или минерала, но передумал - это, на его взгляд, как-то
умалило бы ее и ограничило. Мысленно он привык называть ее Маленьким
созданием - Little creature, но произносил это имя не как слова. То был один
короткий выдох сквозь сжатые губы, который едва касался нёба, и тем не менее
его было достаточно, чтобы вместить ее целиком. Здесь, на нёбе, Байрон
ревниво задерживал воздух и долго его смаковал.
Через некоторое время он покинул Лиссабон и Португалию. Он видел другие
страны, разговаривал с мужчинами и шутил с женщинами. Но хранил и лелеял
свою тайну, пряча ее под словами, вещами и образами, и мог упиваться ею,
нисколько не выдавая себя. Он связывал с ней определенные слова и, если
кто-либо произносил их при нем, он, невидимо для посторонних глаз,
наслаждался ее присутствием. В его подписи был один маленький, чуть
приметный росчерк, означавший женщину из Синтры. Лимон, соль, масло и
мальвазия были ее символами. За обедом на двадцать персон он вызывал в своем
воображении зеленую Синтру и Маленькое создание, незаметно перекатывая между
большим и указательным пальцами две крупинки соли. И менее всего он находил
ее следы в лицах, словах и движениях женщин.
Прикосновение к ней в памяти исцеляло его и оберегало от всех встреч,
от женщин и от самой жизни. А в особо счастливые мгновенья, в сумерках на
морской пучине происходило чудо, подлинное, необъяснимое и неописуемое:
зеленый холм в Синтре превращался в бесконечное небесное сияние, его бег - в
далекий безмолвный полет, а лихорадка чувств той встречи - в чистый подвиг
духа без границ и каких-либо угрызений совести.
Так продолжалось приблизительно около года. А потом Маленькое создание
стало угасать и блекнуть, как ночное видение и сон на заре, и постепенно
терять свою силу. Байрон чувствовал себя осиротевшим, несчастным,
беспомощным. Его вновь подхватило и понесло по жизни недоброе течение, и
вновь участились встречи и столкновения, за которыми тенью следовало
отвращение. И все было тяжелее и горше, чем до встречи в Синтре, ибо теперь
ему казалось, будто мстительные законы жизни распространяют свою силу и на
царство мечты и что от них не убежишь и не спасешься.