"Иво Андрич. Травницкая хроника (Консульские времена) " - читать интересную книгу автора

Больше никто не произнес ни слова, и на этом разговор о последней
новости кончился.
Вскоре тучи совсем заслонили солнце, пронесся сильный порыв холодного
ветра. Листья на тополях у реки зашумели металлическим звоном. Струя
холодного воздуха, разлившаяся по всей Травницкой долине, означала, что в
этом году пришел конец сидению и разговорам на Софе. Один за другим беги
поднимались со своих мест и, безмолвно прощаясь, расходились по домам.

I

В начале 1807 года в Травнике стали совершаться необычные и доселе
небывалые события.
Никто из жителей и мысли не допускал, что их город создан для обычной
жизни и заурядных происшествий. Никто, даже самый последний пахарь под
Виленицей. Сознание, что они отличаются от остальных людей и предназначены
для чего-то лучшего и более значительного, проникало в каждое человеческое
существо вместе с холодным ветром с Влашича, с бурлящими водами Шумеча, со
сладкой пшеницей на солнечных нивах вокруг Травника. Сознание своей
исключительности никогда не покидало жителей, ни во сне, ни в горе, ни на
смертном одре.
В первую очередь это относилось к туркам, жившим в центре города. Но
даже райя всех трех вероисповеданий, разбросанная по крутым склонам или
скученная в отдаленном предместье, ощущала то же самое, только по-своему и
соответственно своему состоянию. Это относилось и к самому городу, в
местоположении и устройстве которого было нечто особенное, своеобычное и
горделивое.
Город, в сущности, представляет собой узкое и глубокое ущелье, которое
обстраивалось и обрабатывалось поколениями, укрепленный коридор, который
люди избрали для постоянного жительства и веками приспосабливали себя к
нему, а его к себе. С двух сторон высятся крутые скалы, сходясь под острым
углом в долине, где едва хватает места для узкой реки и дороги. Город
напоминает полураскрытую книгу, на страницах которой нарисованы сады, улицы,
дома, поля, кладбища и мечети.
Никто никогда не подсчитывал, скольких солнечных часов природа лишила
город, но известно, что тут солнце встает позднее и заходит раньше, чем во
всех других многочисленных боснийских городах и местечках. Этого и сами
жители Травника не отрицают, зато уверяют, что, когда солнце светит, оно
светит так, как нигде.
На дне узкого ущелья - Лашва, а по сторонам - узоры из родников,
расселин и потоков; тут всегда сырость и сквозняки, нет почти ни одной
настоящей дороги, ни ровного места, где бы можно было ступить свободно, без
опасений. Повсюду кручи и овраги, пересеченные, переплетенные, соединенные
или разъединенные тропами, оградами, тупиками, садами, калитками, кладбищами
и храмами.
Тут, у воды, таинственной, изменчивой и мощной стихии, рождаются и
умирают поколения травничан. Тут растут они, хилые, бледнолицые, но
выносливые и на все готовые; тут живут они с Конаком визиря перед глазами,
гордые, стройные, щеголеватые, привереды и умники; тут ведут дела и
приобретают или же проводят время в безделии; люди здесь сдержанны,
осторожны, не знают громкого смеха, зато умеют усмехаться, не болтливы, но