"Анатолий Ананьев. Танки идут ромбом (про войну)" - читать интересную книгу автора

покатилось по наклонной вниз, сшибаясь, разбиваясь и разбрызгивая искры...


ГЛАВА СЕДЬМАЯ

Приезд командующего фронтом в Соломки майор Грива воспринял как то особое
счастливое событие в армейской жизни, после которого обязательно должны
последовать повышения.
Между прочим, повышения он ждал давно, с того дня, как Пашенцеву присвоили
очередное звание - капитана. Гриву тогда, как бывшего штабиста, хотели
перевести в полк и уже сказали ему об этом, а командиром батальона
назначить Пашенцева. Но время шло, и никаких распоряжений о переводе и
назначении не поступало. По каким-то соображениям Пашенцеву не решались
доверить батальон.
Но вскоре стала известна истинная причина задержки - в послужном списке
Пашенцева значилось: "Был в плену". Грива возмутился и сначала даже
накричал на капитана:
- Вы должны были застрелиться от позора!
- В плену не был, - холодно и спокойно ответил Пашенцев.
- Как это?
- Был в окружении, но не в плену.
- Но, позвольте, записано!...
- В том и беда, что записано.
- Тогда почему не оспариваете?
- Устал, извините.
Майор пожал в недоумении плечами, и на этом разговор кончился.
Собственно, его возмутило не то, что Пашенцев был в плену, а другое - что
этот плен теперь отразился на его собственной, майора Гривы, судьбе.
Но командир батальона не мог долго сердиться. Как все толстяки, отходчивый
и добродушный, он вскоре за"был об этом. Не вспомнил бы и теперь, если бы
не одно событие, происшедшее как раз накануне прибытия командующего в
Соломки. К майору Гриве проездом заглянул знакомый офицер из штаба дивизии
и сказал, правда предположительно, что майору нужно в самые ближайшие дни
ожидать повышения, что переведут его или, вернее, заберут в один из
отделов штаба дивизии. Вопрос этот будто бы уже решен, и оставалась только
небольшая формальность.
- Надеюсь, у моего нового преемника никакого "плена" не обнаружится? -
ехидно заметил Грива. Штабной офицер снисходительно улыбнулся:
- Не всем так везет в этой войне, как вашему, э-э, капитану...
- Пашенцеву.
- Пашенцеву...
Когда началась война, майор Грива находился на Дальнем Востоке. Он был
заместителем начальника штаба полка и, может быть, еще долго служил бы в
этом чине и звании, неприметный, исполнительный толстяк с уже лысеющей
головой, если бы не тщеславие. Все офицеры в полку просились на фронт,
написал рапорт и он, Грива, втайне надеясь, что его-то наверняка не
отпустят, как хорошего и примерного службиста... Он хорошо помнил то
зимнее утро, когда с рапортом в кармане шагал по расчищенной солдатами
дорожке к штабу полка; в то утро было как-то по-особенному светло - и
потому, что ночью выпал снег и все вокруг будто обновилось и сверкало