"Павел Амнуэль. Научная фантастика и фантастическая наука" - читать интересную книгу автора

Роберта Шекли), их поступки, менялись человеческие судьбы ("Дракон" Рэя
Брэдбери) и судьбы целых народов ("Кольца анаконды" Гарри Гаррисона).
Развилки во времени, менявшие историю Земли, происходили в далеком прошлом,
когда нашу планету населяли динозавры (трилогия об Эдеме Гарри Гаррисона), и
в прошлом недавнем ("Гамма времени" Александра и Сергея Абрамовых).
Писатели исследовали возможности контактов между параллельными мирами -
от полного и беспрепятственного взаимопроникновения до полной изоляции. Джон
Биксби в небольшом рассказе "Улица одностороннего движения" предположил, что
между мирами можно двигаться лишь в одну сторону - отправившись из своего
мира в параллельный, вы уже не можете вернуться назад, так и будете
переходить из одного мира в следующий. Впрочем, возвращение в свой мир
("вероятность А" в терминологии Олдисса) также не исключается - для этого
необходимо, чтобы система миров была замкнута, и где-то когда-то переход из
мира N в мир N+1 вновь привел бы героя в мир А, тот, из которого он родом.
Развилки и ветвления могут приводить к самым неожиданным последствиям.
Чрезвычайно интересен, например, цикл романов Рэндалла Гаррета "Слишком
много волшебников" (1966). Развился произошла в средние века, когда люди
интенсивно интересовали магией, волшебством и в результате сумели таки
направить развитие цивилизации по принципиально иному пути. Не наука
получила право на жизнь, а магия, не ученые стали ставить свои опыты, а маги
и волшебники, и к ХХ веку (действие романов происходит в "наши дни") в
доброй старой Англии и совершают преступления, и разгадывают детективные
загадки маги и волшебники, пользующиеся потусторонними силами так же легко,
как в нашей "вероятности А" мы пользуемся простыми физическими законами.
В советской фантастике идеи многомирия были не столь популярны, как на
Западе - если в Англии и США произведения в поджанре альтернативной истории
исчислялись тысячами, то в СССР лишь несколько авторов позволяли себе
представлять, как могли произойти те или иные исторические события, если бы
когда-то произошла развилка и мир продолжил развиваться не по нашей
исторической ветви. И если американские фантасты обычно экспериментировали с
политической историей своей страны (например, в романе "Трансатлантический
туннель, ура!" Гарри Гаррисон описал мир, в котором Джордж Вашингтон был
убит, а потому американская революция не состоялась), то советские авторы,
понятно, имели возможность проводить эксперименты лишь с судьбами частных
лиц или гениев, не имевших отношения к политике - к примеру, Кир Булычев в
рассказе "Другая поляна" описал контакт с миром, где Пушкина убили в ранней
молодости, а Лермонтов дожил до глубокой старости.
Надо, впрочем, сказать, что идея ветвящегося мироздания, идея
многочисленности ветвей развития Мультиверсума в фантастике - не только
советской, но и зарубежной - не получила такого уж активного развития.
Обычно автор выбирал для себя какой-то один вариант параллельного мира, где
и происходило действие романа. Это естественно: как и в "обычной" науке,
мысленные эксперименты в науке фантастической ставились тщательно, нужно
было не только обозначить проблему, но и исследовать ее вглубь, выявить все
возможные следствия. Допустим, что сотни миллионов лет назад в результате
ветвления мироздания на Земле стали разумными динозавры. Во время
катастрофы, произошедшей 65 миллионов лет назад динозавры не вымерли, но
теплокровные млекопитающие, как и в нашем мире, начали усиленно развиваться.
Прошли миллионы лет, и на нашей планете оказались две разумные расы -
динозавры и люди, причем динозавры, как более древнее и развитое племя,