"Павел Амнуэль. Бремя пророка" - читать интересную книгу автора

только и мог...
- Откуда вы... - начал Макс, и профессор перебил его сначала резким
жестом, а потом словами:
- Я же сказал, молодой человек, вы невнимательно слушаете, хотя все,
конечно, запоминаете и можете сейчас...
- Вы говорили о шорах на глазах и стремлении все описать уравнениями. А
законы природы не выводятся, но угадываются.
- Вот именно, - с удовлетворением произнес Ройфе. - Ключевые слова:
"потеря памяти, наблюдатель, ветвление". Так? Остается добавить: "история,
человечество, конец света". Кому-то может показаться странным, но для вас-то
естественно, что вторая часть интуитивно, да и логически, вытекает из
первой.
- Да, - помолчав, сказал Максим. - Об этом пойдет речь.
- Вас съедят.
- Наверно, - согласился Максим.
- Или наоборот - примут на ура. Возможны оба варианта, верно? И вы не
знаете, в каком из двух возможных миров окажетесь после окончания семинара.
- В обоих, естественно, - Максим с упреком посмотрел на профессора: все
вы понимаете, а главное не усвоили.
- В обоих, конечно, - закивал Ройфе. - Но не будем играть словами:
вы-то в любом случае ощутите, увидите, осознаете только один вариант.
- Естественно.
- Но в обоих, - продолжал Ройфе, - ничего хорошего не предвидится. Если
вас поднимут на смех, то может не выдержать ваша психика. Последствия
непредсказуемы. А если вы окажетесь на другой ветви, то человечество впервые
окажется перед...
Ройфе хотел найти подходящее слово, но оно ускользало, он повторил
"окажется перед..." и замолчал, предоставив Дегтяреву самому заполнить
возникшую лакуну.
- Вы преувеличиваете, - сказал Максим. - Вполне академический доклад.
Академические выводы, интересные в лучшем случае сотне продвинутых
сторонников многомировой интерпретации истории.
- Да? - Ройфе поймал смущенный взгляд Максима. - Молодой человек, вы
меня извините, я почти ничего не понимаю в этой вашей многомировой
интерпретации. Я всю жизнь лечил людей, но в силу моей профессии имел дело с
такими удивительными отклонениями... знаете, сейчас я уже не думаю, что...
точнее, я бы сказал, что многие из тех, кого я лечил, на самом деле были бы
вполне нормальными людьми... в другой ветви Многомирия. В молодости, мне
было лет тридцать, это шестидесятые годы прошлого века, оттепель, тогда
можно было говорить и делать многое из того, что раньше или позже, увы, было
невозможно. А я был молодой да ранний, занимался амнезиями. Даже собирался
диссертацию писать. Написал, в конце концов, но совсем на другую тему - о
параноидальной шизофрении... Я не о том. Да. Амнезии. Были у меня два
пациента с полной потерей памяти - не как у вас, но похоже, с той разницей,
что какие-то обрывки воспоминаний удалось все же восстановить... гипноз, в
основном... И мне пришла в голову довольно нелепая, как мне показалось,
мысль. Я тогда Юнга читал, общественное бессознательное,
синхронистичность... История - материальная память человечества. Если
существует общественное бессознательное, то наверняка есть и
общечеловеческая память. Не то, что написано в исторических книгах, а то,