"Павел Амнуэль. Бремя пророка" - читать интересную книгу автора

это нанесло вред... сейчас есть очень щадящие препараты из группы
нейролептиков... но и пользы не принесло никакой. Во всяком случае, в
восстановительной динамике памяти лекарственные препараты никакой роли не
сыграли. И потому на будущее... Надеюсь, не понадобится, но имейте в виду:
все лекарства, которые ему припишут мои коллеги, спускайте в унитаз.
Понимаете?
Надя кивнула. Она хотела сказать, что решать это придется теперь самому
Максу, потому что она...
- Впрочем, - сказал Ройфе, - решать это придется теперь уже не вам, а
самому Максиму. Далее. Насколько хорошо вы изучили его последние статьи?
Надя нахмурилась. Какое это имело значение? Она вообще не читала ничего
из того, что публиковал Макс в научных журналах. Что она понимала в
квантовой космологии? Она могла говорить с Максом о житейских проблемах,
могла быть его поводырем в этой жизни, которую он еще два года назад не
понимал вовсе, но каждый день впитывал, воспринимал, усваивал такое
количество информации, какое ей не усвоить и за год. Что она могла понять в
вереницах формул, из которых состояли его статьи?
- Нет, - выдавила она. Макс пытался ей рассказывать, но до сознания это
не доходило, сначала она пыталась слушать, потом уже и не пыталась и только
делала вид, а в последние дни даже и вида не делала: он рассказывал, а она
занималась своими делами и думала о том, что все, пора, хватит, он уже
здоров, и нужно сказать ему, сказать и уйти, наконец, а он все говорил,
говорил, увлеченно, уверенный в том, что не слушать невозможно...
- Нет, - осуждающе повторил Ройфе. - Я прочитал их все.
- И что-то в них поняли? - Надя прикусила язык, не должна она была так
говорить, это не просто невежливо, это грубо. Конечно, он ничего не понял,
что мог психиатр, даже лучший в мире, понять в работах по квантовой
космологии в многомировой интерпретации? Но нельзя было так прямо выражать
свои сомнения, нельзя...
Ройфе почесал за ухом, усмехнулся, кивнул.
- Только то, что нужно было понять. Послушайте, милая, там все более
чем прозрачно. Я имею в виду не формулы, в этом я ничего не понимаю. Главное
во всех работах Дегтярева вот что: мироздание ветвится при каждом
элементарном процессе, предполагающем не менее двух вариантов осуществления.
Это, оказывается, давно известная аксиома многомировой интерпретации, для
меня-то это было открытие, но вам Максим, скорее всего, все уши прожужжал
этой идеей. Да?
Надя кивнула. Конечно. Уж это не усвоить было попросту невозможно. Даже
сейчас, когда она размышляла над тем, оставить ли профессору гонорар в
конверте на столе или передать в руки, мир разветвился, в одной реальности
она оставит конверт, а в другой передаст лично, и оба мира совершенно
равноправны в своей реальности, но вот в каком из них окажется она через
несколько минут, когда разговор закончится и надо будет уходить, Надя еще
сама не знала.
- Да, - удовлетворенно сказал Ройфе. - И что важно: тот, кто принимает
решение, помнит о том, каким был мир до того, как решение было принято.
Иначе ветвление теряет смысл, понимаете? Я вижу, что не очень. А ведь это
очень интересно. Когда я прочитал, это меня поразило! Как крепко,
оказывается, цепляются такие совсем вроде бы не связанные на первый взгляд
науки, как космология и психология. Квантовая теория и психиатрия. Вы еще не