"Александр Амфитеатров. Женское нестроение" - читать интересную книгу автораполовины восьмидесятыхъ и тутъ разбившагося...
- Какъ "разбившагося"? Когда же и поразвилось-то оно, какъ не въ наше десятилЪтiе? Посмотрите, - однихъ путей къ самодЪятельности сколько предоставлено теперь женщинЪ... - Къ какой самодЪятельности-то? Черненькой! Чтобы стать телеграфисткою, фельдшерщею, акушеркою, конторскою или телефонною барышнею, контрольною счетчицею etc. - общаго образованiя не требуется: достаточно спецiальной технической сноровки и того природнаго практическаго смысла, которымъ надЪлено огромное большинство женщинъ. НЪтъ, говоря откровенно, мы, русскiе, весьма искусно и двусмысленно надуваемъ нашъ прекрасный полъ на оба фронта: и образованiемъ, которое-де "есть залогъ самодЪятельности", и самодЪятельностью, которую предоставляемъ нашимъ женщинамъ лишь въ формахъ доступныхъ почти безъ всякаго образованiя. Сидитъ бЪдняжка въ контролЪ, переписываеть въ общую вЪдомость по графамъ съ красненькихъ и зелененькихъ листковъ количество шпалъ на перегонЪ между Сивоплюйскомъ и Торчмястойскомъ и недоумЪваетъ: ужели я для того про Лже-Смердиса учила? А, если не для того, то зачЪмъ же, зная про Лже-Смердиса, я не могу найти иного труда, какъ механическое переписыванiе зеленыхъ и красныхъ бумажекъ на бЪлую бумажку? Общество предо мною когда-нибудь да неправо: либо когда заставляло меня учить про Лже-Смердиса, зная, что онъ мнЪ ни къ чему, a придется мнЪ возиться съ зелеными и красыыми бумажками; либо когда засадило меня за красныя и зеленыя бумажки, хотя я, по приказанiю его, выучила про Лже-Смердиса. Такъ какъ красныя и зеленыя бумажки даютъ труженицЪ рублей 40-50 въ мЪсяцъ, a Лже-Смердисъ - ни даже мЪднаго гроша, то она весьма скоро приходитъ, если не къ сознательному, то къ инстинктивному убЪжденiю, что "дуракъ", въ голову контрабандою и удерживать его тамъ не стоитъ... Ну, a затЪмъ процессъ улетучиванiя сомнительной гимназической премудрости - разъ начался, такъ уже не прекратится, покуда вовсе не опустошитъ мозги отъ ненужныхъ полузнанiй. - Послушайте! Но зачЪмъ, въ самомъ дЪлЪ, трудящейся женщинЪ какiе-нибудь Лже-Смердисы? - РЪшительно незачЪмъ. - Такъ велика ли бЪда, если она ихъ и позабудетъ? - Вы вотъ адвокатъ. На Лже-Смердиса ссылаться при защитЪ вамъ, конечно, никакой судъ не дозволитъ. Однако, вы помните о немъ. - Помню. - И считаете нужнымъ помнить, потому что онъ, сколь ни малая песчинка въ пустынЪ прошлаго, все же составляетъ частицу вашего образованiя. A вотъ Марья Ивановна навЪрно не помнитъ, хотя она всего пятый годъ, какъ изъ института и кончила курсъ съ золотою медалью. И y нея нЪтъ даже извиненiя зелеными и красными бумажками, ибо она выскочила замужъ прямо со школьной скамьи въ полную обезпеченность. - Тоже, батюшка, въ семьЪ-то не до Лже-Смердисовъ! - Согласенъ. Но въ такомъ случаЪ, когда же до нихъ? Въ трудЪ - Лже-Смердисы балластъ, въ семьЪ - тоже. Кто же воспользуется Лже-Смердисами? Дюжина старыхъ дЪвъ, y которыхъ не будетъ семьи и которыя достаточно обезпечены, чтобы не искать труда? - Позвольте: a вотъ эти женщины лЪтъ 30-35, о которыхъ вы говорили выше, онЪ-то своихъ Лже-Смердисовъ пронесли сквозь трудъ и семью? |
|
|