"Жоржи Амаду. Свет в туннеле (Подполье свободы, ч.2) ("Каменная стена" #1) " - читать интересную книгу автора

когда он заговорил, он осыпал полицейских ругательствами. Зе-Педро видел,
как после изнасилования жену его били по лицу, били ногами в живот. И
все-таки он не заговорил. Он и Карлос провели целые сутки, подвешенные за
половые органы; обоих обезобразили побоями, оба распухли, посинели. И тем не
менее они молчали. Чудовища, бандиты, если бы Баррос мог, он бы их всех
убил, чтобы научить не быть такими... такими мужественными!..
Но он на этом не остановится. Он еще не признал себя побежденным. Не
надо терять терпения, надо продолжать, пока у них не развяжутся языки. У
него не оставалось другого выхода, как возвратить Сисеро свободу, но зато в
виде утешения он устроит сегодня ночью "праздник" для остальных. Да, он
заставит их говорить, сломит их волю, эту оскорбительную гордыню
коммунистов. Ему это удастся. Сегодня ночью они заговорят, пусть даже для
этого придется перебить их всех, одного за другим.
Он в раздражении ходил взад и вперед по кабинету, затем вызвал одного
из своих помощников. Дал ему необходимые распоряжения, связанные с
освобождением Сисеро: отрядить сыщиков для слежки за домом, сопровождать
его, куда бы он ни отправился, взять под контроль телефон его квартиры.
- Хорошенько следить за его домом. Может быть, он поможет нам напасть
на чей-нибудь след...
Но Сисеро за весь этот вечер ни разу не вышел из дома; по телефону
известил только некоторых родственников о своем возвращении, а на следующий
день уехал в Рио.

9

Сисеро был лично знаком со всеми видными деятелями политической и
культурной жизни страны. Так же обстояло дело и с Маркосом де Соузой, чья
слава архитектора распространилась далеко за пределы Бразилии. И несмотря на
это, Сисеро и Маркос потратили много времени, обдумывая, кто бы мог им
помочь.
Они встретились на квартире у Мануэлы. Писатель рассказал архитектору
об ужасном положении арестованных в Сан-Пауло. Маркос де Соуза подтвердил:
- Здесь то же самое. Арестованных истязают.
Мануэла, выслушав рассказ Сисеро, содрогнулась от ужаса.
- Я никогда бы не поверила.
Доброе лицо Маркоса стало похожим на суровую маску, он проговорил
сдавленным от ненависти голосом:
- Псы!
Сам Сисеро, обычно так хорошо владеющий своими чувствами, признался
почти шопотом:
- Если бы меня не выпустили, я кончил бы тем, что помешался. Нервы мои
уже больше не выдерживали. Надо что-то предпринять.
Принялись обсуждать, что делать. Возможность какого-либо протеста через
печать исключена - в газеты нечего и обращаться, так как они подвергались
предварительной цензуре и находились на поводу у департамента печати и
пропаганды. Маркос предложил сбор подписей среди известных представителей
интеллигенции. Сисеро отнесся к этому пессимистически: отважатся подписаться
лишь очень немногие, большинство побоится. Придется ограничиться фамилиями
только левых элементов, наиболее смелых, которых считают коммунистами.
Маркос напомнил об успехе, который имели протест против убийства