"Жоржи Амаду. Свет в туннеле (Подполье свободы, ч.2) ("Каменная стена" #1) " - читать интересную книгу автора

фалангистами Гарсиа-Лорки* и воззвание против Франко во время забастовки в
Сантосе. Оба документа были подписаны большим количеством лиц, даже
представителями интеллигенции с репутацией аполитичных. Но Сисеро возразил:
за последние месяцы произошло много событий - после провала
армандистско-интегралистского путча Жетулио упрочил свою власть,
международное положение ввиду агрессивной политики Гитлера стало гораздо
более напряженным, война в Испании решается в пользу Франко, Народный фронт
во Франции развалился**, и большая часть интеллигенции, которая еще совсем
недавно желала падения Варгаса и его режима, теперь старается приспособиться
к существующему положению. Пришлось бы удовольствоваться подписями, уже
много раз стоявшими под воззваниями такого рода: неизменные имена лиц,
сочувствующих коммунистам. И на этот раз получить подписи будет труднее -
дело идет о протесте против зверского обращения с арестованными рабочими.
Если бы речь шла о каком-нибудь писателе или художнике, они собрали бы
больше подписей. И, наконец, что они будут делать с этим документом? Ведь
опубликовать его им нигде не удастся, он не будет иметь никакого резонанса.
______________
* Гарсиа-Лорка, Федерико (1889-1936) - народный поэт и драматург Испании;
был зверски убит франкистами в Гранаде на девятнадцатый день фашистского
мятежа.
** Французское правительство, еще ранее отказавшись от программы Народного
фронта (см. прим. 24), в октябре 1938 года открыто порвало с Народным
фронтом и стало на путь пособничества фашистским агрессорам.

Писатель предложил другую меру, более конкретную и более практичную:
пусть кто-нибудь из друзей Варгаса с ним поговорит, расскажет ему о том, что
происходит в полицейских застенках Рио и Сан-Пауло, попросит его о
прекращении этого варварства. Такой просьбе можно и не придавать
политического характера: обратиться с ней в плане простого человеколюбия.
Маркос с этим согласился, но без особого восторга. Кто мог бы это взять
на себя? Они долго, обсуждали возможные кандидатуры, но кончали тем, что
отказывались от них. Мануэла, охваченная желанием помочь, быть полезной,
тоже подсказывала имена. Время от времени она содрогалась при воспоминании о
картине, нарисованной Сисеро: Жозефу насилуют полицейские, ее крики звучат в
ночи...
Первое имя, названное Маркосом де Соузой, было имя родного брата
Сисеро - Раймундо д'Алмейды.
- Мундиньо как раз подходит. Он очень близок с Жетулио, но в то же
время независим, не играет никакой политической роли, они просто друзья...
Если есть кто, к чьим словам Жетулио прислушается, так это именно он.
- Сейчас его здесь нет, - возразил Сисеро, - он в Колумбии. И даже будь
он здесь... Я хорошо знаю Мундиньо... Чтобы вытащить меня из тюрьмы, он
поднимет всех дьяволов. Я узнал, что по поводу моего дела он телефонировал
Жетулио из Боготы. Но ради рабочих, наших товарищей... Он может сказать, что
так им и надо, что они заслуживают еще большего. За меня он вступился
потому, что я его брат, он считает себя обязанным перед семьей. Но он самый
непримиримый враг коммунизма во всей Бразилии.
- Кто же тогда?
Они продолжали перебирать имена. Даже вспомнили о поэте Сезаре Гильерме
Шопеле. Мануэла, услышав от Сисеро имя друга Пауло, запротестовала: