"Жоржи Амаду. Чистая правда о сомнительных приключениях капитана дальнего плавания Васко Москозо де Араган (Повесть, Старые моряки #2)" - читать интересную книгу автора

подлинная независимость была достигнута именно в день Второго июля, кровь
баиянцев сделала лозунг Ипиранги [7 сентября 1822 года на берегу реки
Ипиранга в Сан-Пауло принц-регент дон Педро провозгласил независимость
Бразилии, бросив клич: "Независимость или смерть!" Он был коронован как
первый император Бразилии] реальностью.
После исполнения гимнов Васко командовал парадным шествием по главной
улице. В нем приняли участие двое носильщиков, учителя и ученики, Зекинья
Курвело, а к ним постепенно присоединились все жители предместья.
Мужественный голос капитана гремел:
"Смирно!", "Правое плечо вперед, шагом марш!" Пуговицы его кителя
блестели на солнце, облако пыли, серебристое от мелкого дождика,
сопровождало шествие.
На площади дети, учителя и учительницы, Зекинья и носильщики (Како
Подре уже пошатывался, он начал пить еще до утреннего сигнала) выстроились
и принесли присягу у знамени. Вечером капитан произнес еще одну краткую
речь перед жителями, собравшимися посмотреть на спуск флага. Правда,
финальная церемония была несколько омрачена случаем, достойным сожаления.
Оказалось, что Како Подре почти,в бесчувственном состоянии и не в силах
взять ни одной ноты на рожке. Пришлось заменить его школьником, но это уже
было совсем не то. Впрочем, блеск праздника от этого не потускнел:
бенгальские огни, колеса и ракеты, осветившие небо, вполне
компенсировали.неприятность с Како Подре. Мисаэл же держался в пределах
благопристойности.
- Да, сеньоры, - говорил потом старый Проныра, - стоило капитану
поселиться здесь, и праздник Второго июля прошел у нас на высоте...
Молодчина наш капитан!
Теперь репутация капитана окончательно укрепилась, и он, подобно
монументу, прочно утвердился на высоком пьедестале, на который его
вознесли, если можно так сказать, преисполненные уважения и восхищения
соседи. Кажется, никто еще в Перипери не был окружен таким единодушным
поклонением. Рассказы о необыкновенном праздновании Второго июля дошли до
самых дальних окраин "Бразильского Востока".
Теперь и тут никто пальцем не шевелил без мудрого совета капитана.
И вот после всего этого блеска в тихий солнечный день, располагающий к
мирному веселью, грянула буря. Шико Пашеко с радостным видом сошел с
поезда, что-то крича.
"Наверно, выиграл дело", - подумал Руй Пессоа, увидев его.
Едва ступив на платформу, Шико Пашеко тут же хвастливо сказал Рую,
начальнику станции, служащим, смазчикам, Како Подре и Мисаэлу:
- Что я говорил? Разве я не предупреждал?
Я вас всех предупреждал! Меня не обманешь... Шарлатан! Он ни разу в
жизни не ступал на корабль, "и разу!
Он ходил из дома в дом, обошел всех по очереди, почтив своим визитом
даже Зекинью Курвело: радость победителя сделала его великодушным. Время
от времени он вынимал из кармана черную тетрадку с какими-то записями и
заглядывал в нее. Он повторял всюду свой рассказ, перемежая его хохотом и
ругательствами по адресу капитана:
- Шарлатан, сукин сын...
Одни поверили ему и теперь смотрели на капитана с презрением, хихикали
у него за спиной; другие, напротив, не верили ни одному слову бывшего