"Жоржи Амаду. Необычайная кончина Кинкаса Сгинь Вода (Новелла, Старые моряки #1)" - читать интересную книгу автора Курио, неисправимый романтик, постоянно падал жертвой безумной страсти
и устраивал помолвки. Каждая помолвка соответствующим образом отмечалась, но обычно сватовство, начатое столь весело, кончалось весьма скоро, жених впадал в меланхолию и погружался в философские размышления. - Кто-то умер... - сказал один из шоферов. Капрал Мартин напряг слух. - Он умер! Умер! Два приятеля приблизились, шатаясь под тяжестью переживаний. Они прошли от площади Семи Ворот до базара Агуа-дос-Менинос, мимо откоса, где пристают рыбачьи лодки, мимо дома Кармелы и всюду сообщали печальную новость. Узнав о кончине Кинкаса, каждый считал своим долгом откупорить бутылку. Разве виноваты они, вестники смерти и горя, в том, что столько народу встретилось им на пути и что столько друзей и знакомых было у Кинкаса? В этот день в Баие начали пить гораздо раньше обычного. И всюду, где узнавали о смерти Кинкаса, потребление кашасы резко возрастало. Ничего удивительного, не каждый же день умирает Кинкас Сгинь Вода. Забыв о драке, Капрал Мартин, держа колоду в руке, внимательно всматривался в лица друзей. Они плакали - это было ясно. Послышался сдавленный голос Прилизанного Негра: - Умер отец наш... - Господи боже, уж не губернатор ли? - спросил один из мальчишек, имевший склонность к юмору.. Негр поднял руку, и мальчишка полетел на землю. Все поняли, что произошло нечто серьезное. Курио, подняв бутылку, - Умер Кинкас Сгинь Вода! Колода выпала из руки Мартина. Злобный торговец увидел подтверждение худших своих подозрений: карты рассыпались, тузы и дамы имелись в колоде в чрезмерно большом количестве. Но, услыхав имя Кинкаса, торговец понял, что теперь не до споров. Капрал Мартин взял у Курио бутылку, выпил все до дна и отбросил ее в сторону. Долго стоял он молча и смотрел на базар, на снующих людей, на улицу с ползущими по ней грузовиками и автобусами, на бухту с рыбачьими лодками... Внезапное ощущение пустоты охватило его, он ничего не слышал, даже птичек, распевавших в клетках в соседней лавке. Мартин был не из тех, кто плачет: военным людям плакать не положено, даже если они в отставке. Он сощурился, в его голосе не слышалось больше никакого бахвальства, он стал почти детским: - Как же это могло случиться? Он подобрал карты и пошел вслед за приятелями. Теперь осталось найти Ветрогона. Этот не имел определенного местопребывания, только по четвергам и воскресеньям его наверняка можно было найти на улице Свободы, где он неизменно принимал участие в капозйре. Ветрогон занимался ловлей мышей и лягушек и продавал их в лаборатории для медицинских исследований и научных опытов. Поэтому к нему относились с большим уважением и высоко ценили его суждения. Ведь он тоже был немного ученым, он беседовал с докторами и знал всякие непонятные слова. Проходив по городу немалое время и выпив порядочное количество кашасы, друзья наконец наткнулись на Ветрогона, который шел, запахнувшись в свой |
|
|