"Сергей Алхутов. Возвращение Заратустры " - читать интересную книгу автора

людоеда. Он называет это человечиной.
Истинно говорю: некоторые толпы суть салаты из человечины. А иные умы
суть салаты из мыслятины.
Внимай и бди: как узнаешь ты, что мысль твоя - пока ещё вещь, не
вещество? Впрочем, иногда уместно и вещество - иначе, хозяин, не стояла бы
на твоём столе половина салата.
Вот вещество: железо. И сделали из него гвоздь. Вот то, что называют
вещью в себе! - ибо одно в нём определяет другое.
Если гвоздь слишком тонок, согнётся он при ударе. Если же слишком
толст - не удержится в доске. Однако с чем соизмеряет гвоздь толщину свою,
как не с длиной?
Но толщина гвоздя есть и толщина его части. Ибо рубят его поперёк, и не
знаю я, зачем бы и кому распиливать гвоздь в длину.
И вот, узрев часть и обрубок гвоздя, знаешь о том, каков был весь.
Итак, гвоздь есть целое, и половина гвоздя - уже не гвоздь. Впрочем,
она есть железо - для металлурга.
Но есть также половина гвоздя, что равна его целому. И это - половина
его времени. Ибо не всё ли тебе равно, забивающий гвозди, когда и в какое
время ты их купил?
И вот нечто, чья половина не равна целому и во времени. Сей есть
сливной бачок.
Есть момент, когда поплавок его опущен, и есть момент, когда поднят. И
едва он поднят, нет уже бачку нужды вести себя так или иначе. И ему
наступает безвременье.
Но вот, открывают его слив, и бачок просыпается, и начинается круг его
времени. И половина этого круга не равна целому.
Говорю тебе: круг его времени подобен гвоздь, и время бачка - вещь, не
вещество. Время же гвоздя, как ты понял, - вещество, и лучше бы назвать его
времятиной.
Бачок же - и не вещь; уж во всяком случае не вещь в себе! Ибо раскинул
свои тенёта и свои щупальца широко в сети труб. Внутри, как кажется, состоит
он из вещей: поплавка, крана, слива и прочих. Но не верь! - ибо состоит он
из движений и обратных связей.
Некоторые именуют бачок и ему подобное, чьи времена суть вещи,
системами. Заратустра не против такого имени. Есть им и другое имя:
устройство.
И если толпа есть вещество, а строй солдат и боевой порядок - вещь, то
что назову устройством? Назвал бы диверсионную группу, однако нет: пусть
запомнишь ты конвейер и трудящихся на нём.
Незаменимых людей нет - так говорят о системе из них. К чему ещё
сетовать на эти слова? - ибо незаменимость человека значила бы, что от него
требуют и вменяют ему в обязанность бессмертие. Заменимость же значит, что и
ты заменишь любого.
Время устройства - вещь: знаешь ли ты незаменимые вещи?
Время устройства - вещь: но что при этом есть само время?
Все мерили его, и никто не знал его, и если напишет Заратустра, что
время есть изменение вещей и мест, кто будет против?
И есть нечто, известное мне как изменение самого времени. Я не знаю,
как это зовётся; я назову его Памятью.
Гвоздь неизменен, и время его - салат и времятина. Где Память гвоздя? -