"А.Я.Альтшуллер. Пять рассказов о знаменитых актерах (Дуэты, сотворчество, содружество) " - читать интересную книгу автора

согласился с этим, наметив в письме к Л. В. Никитенко, что эпизод с
Копейкиным "очень нужный". Здесь выражен гнев Гоголя против "сильных мира
сего", сочувствие писателя к простым людям. Вот почему Щепкин, Мартынов и
Садовский взялись за роль почтмейстера.
Инсценировка "Мертвых душ" прошла в Александрийском театре семь раз, а
затем была снята с репертуара. Однако уже помимо спектакля Мартынов
продолжал выступать с рассказом о Копейкине, исполнял его на литературных
вечерах, во время гастролей и со сцены Александрийского театра в качестве
самостоятельного номера. В 1851 году журнал "Москвитянин" писал: "Мартынов
прочел - и прочел прекрасно - рассказ капитана Копейкина из "Мертвых душ"
Гоголя" [27]. Так некогда запрещенная цензурой повесть во многом благодаря
Мартынову приобрела популярность. Образ капитана Копейкина оказал влияние,
как мы уже знаем, и на исполнение Мартыновым ряда комедийных ролей.
При всех очевидных недостатках инсценировки "Мертвых душ", она вызвала
куда больший интерес и резонанс, чем "Великий актер".
Возвращаясь к тому бенефисному спектаклю, о котором мы рассказываем,
заметим, что Мартынов играл в нем во всех четырех пьесах, Каратыгин - в
одной.
Участие Каратыгина всегда обеспечивало успех бенефису; сейчас же эту
функцию выполнил Мартынов. Таких ощутимых ударов в 1840-е годы Каратыгину
придется пережить немало. Подумать только, неудачливый декоратор и балетный
актер, потешник александрийского райка, "мартышечка", которого он совсем
недавно и всерьез-то не принимал, превратился в такого актера, который
успешно соперничал с ним. Умный человек, Каратыгин понимал, что Мартынов
возглавляет новое направление в театре, которое неудержимо завоевывает
зрителей, сцену, жизнь.
Новый зритель требовал нового искусства. Те, кто ходили в театр
преимущественно ради Каратыгина, заметно меньше стали посещать
Александрийский театр. Все реже появлялись у театрального подъезда роскошные
кареты, запряженные лихими рысаками, все реже звучала в партере французская
речь. Театр заполнили чиновники, купцы, мещане, студенты; среди них было
много молодых людей, восторженных поклонников современных писателей. Процесс
демократизации зрительного зала Александрийского театра обозначился в 1840-е
годы совершенно ясно. Достаточно посмотреть на рисунок Р. К. Жуковского
"Разъезд в Александрийском театре после спектакля" (1843), чтобы понять те
сдвиги, которые произошли в театре.
Мы говорили о том, что Белинский еще в конце 1830-х годов заметил
перемены в манере игры Каратыгина. Изменения эти развивались и углублялись.
В 1840-е годы многие критики пишут о том, что игра Каратыгина стала
значительно проще. О Каратыгине - Ахилле в трагедии Ж. Расина "Ифигения в
Авлиде" критик писал в 1842 году: "Заметили мы большую отвычку от ролей
классических, особенно таких, в которых более декламации, нежели истинного
чувства, и, разумеется, говорим это не в укор ему" [28]. "Как просто,
трогательно и благородно прочел он перед сенаторами рассказ свой о том, как
полюбила его Дездемона", - читаем о роли Отелло29. В роли Владимира
Заревского ("Владимир Заревский" К. Яфимовича) Каратыгин был "так прост и
естествен, что в игре его вы никак не узнали бы актера, готового со славою
воскресить классические роли" [30]. А склонный к решительным обобщениям
Аполлон Григорьев подытожил в конце 1846 года: "Василий Андреевич Каратыгин
нынешний год пересоздал все свои роли" [31].