"Генрих Альтов. Создан для бури" - читать интересную книгу автора

не пошла дальше трех сотен.
- Подход требуется, - сочувственно пояснил здоровяк. - Напор должен
быть, популярно формулируя.
С третьей попытки я все же загнал стрелку к самому верху. Простуженно
зазвенел звонок.
- Позвольте, - вежливо сказал Каплинский, отбирая у меня молот.
Начал подходить народ. Здоровяк популярно объяснял, что "физическая
культура нужна рабочему классу, трудовому крестьянству и трудящей
интеллигенции... А также дамам", - добавил он, оглядев публику.
Каплинский взмахнул молотом ("Ну, трудящая интеллигенция, покажи
класс", - сказал кто-то), мотнул головой, поправляя очки, и ударил.
Не знаю, как это описать. У меня все время вертится слово "сокрушил".
Каплинский именно сокрушил этот молотобойный прибор. Впечатление было
такое, что все разлетелось в абсолютной тишине. Нет, треск, конечно, был,
но он не запомнился.
Двухметровая шкала беззвучно повалилась назад, в траву. А тумбу с
наковальней удар сплющил, как пустую картонную коробку. Из-под осевшей
наковальни вырвалась массивная спиральная пружина. Где-то в недрах тумбы
коротко полыхнуло голубое пламя, звонок неуверенно тренькнул и сразу
замолк.
Михаил Семенович сконфуженно улыбался.
- Что же это? - спросил чей-то растерянный голос.
Я почувствовал, что еще немного - и нас поведут в милицию выяснять
отношения.
- Ненадежная конструкция, только и всего, - сказал я здоровяку. -
Придется ремонтировать.
- Популярно формулируя, требуется капитальный ремонт, - вздохнул
здоровяк.
Я взял у Михаила Семеновича молот и осторожно поставил на асфальт.


Тысячи раз, думая об опыте, я пытался хотя бы приблизительно
представить, какого порядка открытия будут сделаны.
Вдребезги разбитый силомер - это было сверх всяких ожиданий. Тут
угадывалось нечто эпохальное, и я стал выпытывать у Каплинского что и как.
Мы отыскали глухой уголок парка, и Михаил Семенович начал царапать
прутиком на песке формулы. Уже стемнело, я с трудом разбирал его каракули.
Двадцатый век приучил нас не удивляться открытиям. Но я утверждаю: ничто -
ни вычислительные машины, ни квантовую оптику - нельзя сопоставить с тем,
что сделал Каплинский. Такое значение имела бы, пожалуй, только третья
задача - будь она решена.


- У него не будет неприятностей, как вы думаете? - спросил Каплинский.
- Не будет. Кто же мог предвидеть, что появится такой чудо-богатырь.
Отремонтируют, вот и все.
Каплинский вздохнул.
- Очень странное ощущение, когда бьешь. Знаете, как будто ударил по
вате.
Я вспомнил стальную спираль, вспомнил, как она раскачивалась и дрожала