"Ал.Алтаев (Маргарита Ямщикова). Гроза на Москве " - читать интересную книгу автора

- В застенке? - прошептала она.
Царь засмеялся.
- А ты уж и испужалась. Не бойся, тебя в застенок не возьму. Вот кабы
тех, голубчиков сизых, словил, которые крамолу ныне против меня учинили,
которых я в печатники на Москву посадил, а они ереси бесовские удумали,
тех бы... На Литву бежали; гнева моего испужались, а кары небесной не
боятся: от земного Бога бегут!
Он нахмурился.
- Так я стал мудрым, благодарю Бога. Узнал, как завистников своих да
недругов распознать.
Царь задумался, водя посохом по песку, потом медленно пошел обратно и
опустился на свое золоченое кресло.
Качались от ветра ветки цветущей яблони; шептались белые цветы, а
царю слышались в этом шепоте зловещие слова. Он прищурился и хитро
подмигнул царице на серенькую птичку, усевшуюся на дорожке и махавшую
серебристым хвостиком.
- Вот как та пташка хвостом вертит, так вертятся крамольники...
Языком лгут, а за спиною шипят, аки змеи лютые... Один из них там, - он
показал рукою в сторону тюрьмы, - а и дорого заплачу я ему за речи
сладкие, медовые...
- Кто, государь мой, осмелился говорить против тебя? - все так же
робко спросила царица.
Иван склонился к самому лицу ее, и глаза его расширились, ноздри
затрепетали, губы задергались в нехорошей усмешке.
- С Жигмонтом затеял, вишь, пересуды да всякое озорное писание! У
меня, вишь, стало на Москве жить тесно! Шутник, право! Сперва, когда
тешились мы на пиру, ему плясать с нами да тешиться было зазорно. Мне не
зазорно, а ему, вишь, зазорно.
- О смерде скорбеть тебе ли, государь?
- Сам знаю. А за ним не нашел я измену, как нашел письма Жигмонта к
нему да еще к трем другим моим холопам*, зовет их в Литву; чего ни
сулит... Думал меня тот Ванька Федоров провести: грамотку Жигмонта кажет;
другие бояре тоже. Невиновны мы, вишь ты, государь. Да те, может, и
невиновны, а этот злое замыслил. Я ему не забыл его измену. Показал
Жигмонтову грамотку, а в ней писано, чтобы спасался он в землю Литовскую,
будто гнев я в сердце держу на него, на Федорова. Хе, хе, хе! Так от гнева
ли царского, что как Божья гроза распаляется, бежать? Голову положи, коли
ты холоп верный, да и кабы на Литву жалобы не отписывал, отколь бы тот
гнев мой Жигмонт ведал?
_______________
* Бельский, Мстиславский, Воротынский.

По лицу его пробежала зловещая улыбка.
- Отписал Федоров, вишь, Жигмонту, отвод сделал: "Как мог ты
помыслить, чтобы я, занося ногу в гроб, вздумал погубить душу гнусной
изменой? Что мне у тебя делать? Водить полки твои я не в силах, пиры не
люблю, веселить тебя не умею, пляскам вашим не учился!" Дивно! Перехитрить
меня вздумал!
Царь засмеялся тонким, дробным смехом, от которого дрожь пробежала по
телу царицы. Но он не сказал ей, что сам писал эти письма, подделываясь