"Светлана Аллилуева. Книга для внучек" - читать интересную книгу автора

56

еще хранится их брачное свидетельство. Надо привести ее в суд, чтобы
доказать, что она и есть единственно законная жена, что Маша не имеет
никаких прав на могилу Василия, и тогда - открыть могилу и... доказать, что
ему "помогли" умереть. Мы все знаем, что там было что-то очень
подозрительное: не было ни свидетельства врача, ни вскрытия тела. Маша,* как
она и сама говорила, "колола ему снотворное и транквилизаторы, чтобы не
бушевал", - и это после алкоголя! Таким путем можно расшатать здоровье и
слона. Василий же в то время, после семи лет тюрьмы, был крайне ослаблен,
почти ничего не ел, страдал язвой желудка, артериосклерозом, но все же
продолжал пить. На последних фотографиях он выглядел куда хуже, чем в
тюрьме...
Я написала Громыко, прося его принять меня по этому вопросу: мы все
хотели положить конец посмертным мытарствам бедного Василия. Однако Громыко
не принял меня за все время моего пребывания в СССР и даже не ответил, хотя
меня заверили, что он получил мое письмо.
Все эти мрачные дела, смерти, память о маме и посещение Новодевичьего
кладбища повергли меня в такую тоску, что, казалось, я и сама прикоснулась к
могильным камням и заглядывала в могилы... Чтобы отделаться от всех этих
мыслей, мы с Олей пошли проведать моих племянников - приходящихся ей
кузенами. Они были моложе и веселее, и это хоть немного отвлекло нас.
Гуля, дочь моего брата Якова, вышла замуж за араба-инженера из Алжира,
и у них был сын, мальчик двенадцати лет, с врожденным поражением слуха. Отец
его, часто бывавший во Франции по делам, хотел повезти его туда к хорошим
докторам, но мальчику не разрешали выезд из СССР. Не разрешали такового и
самой Гуле, уже теперь сорокалетней специалистке по алжирской литературе, -
хотя ее муж не раз предлагал взять на себя расходы по ее пребыванию за
границей. Я хотела попросить Громыко и об этом - но мне не удалось попасть к
нему. Гуля с возрастом еще больше стала похожа на моего брата Яшу, особенно
глазами, ртом и манерами. "Ну, почему не дать ей поехать повидать
родственни-
_______________
* Информант КГБ, по свидетельствам некоторых лиц. См. гл. 10.


57

ков? Опять эти идиотские запреты", - думала я. Ничего не изменилось с
тех пор, как я уехала... Гуля и Оля понравились Друг другу и как-то
объяснялись наполовину по-французски, который Гуля прекрасно знала как
переводчица, наполовину знаками. Здесь - как и среди всех Аллилуевых - Оля
смогла почувствовать, что она - в кругу семьи. Оле было так занятно видеть
всех этих родичей, близких ей по крови, но выросших в совершенно ином
обществе.
Мой племянник Александр, старший сын Василия, за семнадцать лет, что я
не видела его, проделал головокружительный взлет: я нашла этого когда-то
тихого, боязливого мальчика теперь режиссером-постановщиком Театра Советской
армии - и не могла поверить перемене к лучшему, произошедшей в нем! Всегда