"Светлана Аллилуева. Только один год " - читать интересную книгу автора

напирающих сзади пассажиров.
Я поцеловалась с Осей (его глаза все еще были злыми из-за Леночки),
поцеловалась с Бертой, мы бессмысленно сказали друг другу - "пиши!" -
"напишу!" - и я осталась только с Кассировой, которая теперь была моей тенью
и следовала за мною за любые перегородки. Мы оформляли багаж, сдавали
советские деньги, выправляли наши паспорта, и только еще раз мне удалось
увидеть за стеклянной стеной Берту, уже не смеявшуюся, и Осю, печального, и
не сердитого. Я могла только помахать им рукой, и они махнули мне... Вот и
все.

Браджеш Сингх в Москве

Лишь восемь часов полета отделяет морозную метель Москвы от теплого
Дели, где декабрь равен нашему маю - столько солнца и цветов.
Восемь часов полета оказались для меня роковыми. Эти часы и километры
отделили меня от всего, к чему я, казалось, была навеки привязана,
прикована, приговорена, - к чему я, казалось, принадлежала всей своей
жизнью. Но мы все только полагаем, что чему-то и кому-то принадлежим...
Ночью в самолете я не могла заснуть. Мы летели на восток. Утро
наступило здесь на три часа раньше, стало очень быстро светать, гасли звезды
на сиреневом небе. Мы летели туда, где вставало солнце и небо все ярче и
ярче наливалось золотым светом. Я смотрела на это небо, на розовые от зари
хребты и перевалы Гиндукуша под нами и не догадывалась тогда, что эти горы
скоро отделят меня от моей прошлой жизни непроходимым рубежом.
Кассирова спала. Ее лицо и во сне выглядело несчастным, а веки были
красными от слез. Возле нее стоял чемодан с подарками для ее коллег в
посольстве: она везла им буханки ржаного хлеба и московскую копченую
колбасу.
Мы летели быстро, и утро неслось нам навстречу. Где-то впереди уже
встало солнце, но мне было видно только все сильнее разгоравшееся небо,
ослепительное на этой высоте. Окно было слева, а между мной и окном стояла
драгоценная сумка, и я держала на ней руку.
Ну, вот мы и летим с тобой в Индию, Браджеш Сингх. Тебе так хотелось
этого, ты это мне обещал - и ты всегда выполнял обещания. Я не одна, мне не
страшно впервые оставить город, где прошла вся моя жизнь. Мой паспорт,
билет, документы лежат в твоем бумажнике, с которым ты приехал в Москву, - я
взяла теперь его себе на память. Вот и солнце, наконец! Весь воздух
наполнился им и резче обозначились тени горных хребтов. Мы летим к тебе
домой - вместе. Наконец, нам это разрешили.


* * *

Мы встретились в Москве в октябре 1963 года, по случайному совпадению
очутившись в один день в одной и той же больнице. Ему удалили полипы из
носа, а мне миндалины из горла. В коридоре, куда мы выходили из палат, где
наши столики для еды стояли рядом, мы несколько дней прогуливались молча,
оба в больничных халатах и пижамах, похожих на арестантские. Мне сказали,
что этот невысокий седоватый человек, сутулый, в очках, с белыми тампонами
ваты в ноздрях - коммунист из Индии, и я незаметно разглядывала его. Он