"Данте Алигьери. Монархия " - читать интересную книгу автора

обнаружены по несомненным знакам, являемым как в целых коллегиях, так и в
отдельных лицах. В отношении коллегий, посредством которых тем или иным
образом люди связуются с республикой, достаточно одного лишь авторитетного
свидетельства Цицерона во второй книге "Об обязанностях". Он говорит: "Пока
власть республики держалась на благодеяниях, а не на несправедливостях,
войны велись либо в защиту союзников, либо в защиту империи, а исходы войн
бывали либо мягкими, либо неизбежными; гаванью и прибежищем царей, народов и
племен был сенат. Наши же магистраты и императоры стремились стяжать славу
прежде всего тем, чтобы защищать провинции и союзников справедливо,
пользуясь их доверием; итак, скорее можно было бы говорить об отчем
достоянии земного круга, чем об империи". Так говорит Цицерон.

Что касается отдельных лиц, о них я скажу подробнее. Неужели нельзя
утверждать, [c.67] что имели в виду общее благо те, кто потом, нищетою,
изгнанием, потерей сыновей и увечьями, отдавая душу свою, пытались
приумножить общее достояние? Разве Цинциннат не оставил нам святой пример
того, как надлежит слагать с себя должность по истечении срока, коль скоро
его сделали диктатором, оторвав от плуга, о чем повествует Ливии? И после
победы, после триумфа, вернув скипетр консулам, он по доброй воле
возвратился к сохе, чтобы обливаться потом, следуя за волами36

. Конечно, к его похвале Цицерон, рассуждая в книгах о целях благ
против Эпикура, упомянуло нем в следующих словах: "Итак, и предки наши
заставили оного Цинцинната бросить плуг, чтобы сделать его диктатором".
Разве Фабриций не явил нам высокий пример стойкости против скупости, когда,
будучи бедняком, он с усмешкой принял тяжелый слиток золота, врученный ему
за верность республике, и, промолвив достойные его слова, с презрением
отверг его? Память об этом обновил и поэт наш в шестой книге, воспевая:

...мощного в скромной

Доле Фабриция37

.

Ужели Камилл не был для нас достопамятным примером того, что не следует
предпочитать законам собственные выгоды? Согласно Ливию, он, присужденный к
изгнанию после того, как освободил осажденную отчизну и вернул римскую
добычу в Рим, покинул при всеобщих [c.68] кликах народа священный город и не
вернулся в него прежде, чем ему было вручено разрешение Сената возвратиться
на родину. И этого человека с великой душой прославляет поэт в шестой книге,
говоря:

...вернувшего стяги Камилла38

.

Разве Брут не научил первый предпочитать всему свободу отечества39

, жертвуя собственными сыновьями, жертвуя всеми прочими людьми? О нем