"Светлана Алексиевич. Зачарованные смертью" - читать интересную книгу автора

люблю в голубом". Этот, как на машину скопил, улетел в Ярославль. Были у нас
женщины... Из Москвы, Санкт-Петербурга... Одну муж бросил с двумя маленькими
детьми, на работе сократили. Ничем не брезговала, детские игрушки в разбитых
домах собирала... Ну, Афган! Родной Афган! Война - бардак и похмелье, жуткое
дно и мужской пир...
...Мы вернулись домой. Мы прилетели тем же рейсом Аэрофлота... Полный
самолет фруктов и дынь. Никто не различал нас в толпе таких же загоревших и
счастливых людей. В аэропорту купили по букету роз... Дома нас ждали...
Любимые, чьи фотографии пожелтели в наших нагрудных карманах от чужого
солнца. После мата, крови хотелось говорить тихие, нежные слова. Мы купили
цветы и рванули домой на такси...
- Я, как пацан в первый раз, дрожу, когда она раздевается... От ее
запаха... - сказал Пашка.
Теперь я знаю, что любовь и война похожи... Та же кровавая игра...
Коррида... Поединок...
Эх, Пашка! Его никто не ждал дома. Дом был пустой, как брошенный окоп.
Она ушла к другому... Он лег на диван и выстрелил себе в рот...
Такая сентиментальна история. Он был мой друг, мой лучший друг. Мы
Афган прошли, Карабах... Мы насиловали чужих жен, убивали. Это же война, наш
мужской мир. А тут? Жена бросила - и пуля в рот?! Эх, Пашка! Твои родители
никому не признались, откуда ты приехал и привез кучу денег. Они всем
рассказывали, что ты строил дома в Степанакерте, разрушенном от
землетрясения. А там уже давно не строят, только бомбят. Я пошел в кассу
Аэрофлота и купил билет... Назад, на войну... И не важно, с кем и против
кого. Мне важно почувствовать в руках оружие, как музыканту инструмент.
Дураки! Сидят здесь, американские боевики крутят... Теперь любой может взять
билет и слетать на настоящую войну. Поглазеть. Такая роскошь! Я могу жить
только там...
Стопор! (После молчания.) Город наш не называйте... Из-за родителей...
Пусть верят, что мы где-то дома строим..."

История о том, что все равно есть еще парни,

которым легче застрелить себя, чем стрелять в других

Владимир И-в - водитель, 22 года
Из письма матери.
"...Если бы мне сказали, что ты хочешь повторить - ничего не хочу
повторить. Ощущение зря прожитой жизни. Но жизни ведь и не было, я ее не
помню, была только работа. И что мы построили?! Нищая богатая страна,
униженные удивительные люди. Сталин залил эту землю кровью, Хрущев сажал на
ней кукурузу, а над Брежневым все смеялись, но у себя дома, на кухне. А
вольно или невольно мы все в этом участвовали. Много размышляя, я дошла до
самого конца и начала гордиться, что мой сын не захотел так жить, что у него
хватило силы воли и достоинства уйти... А у меня нет...
Вместе со своим письмом я посылаю его детские фотографии, у меня их
четыре альбома, сама печатала. Чтобы вы его просто увидели... Умершие дети
почему-то всегда вспоминаются маленькими...
Села за письменный стол, взяла ручку... Надо опять пройти тот страшный
путь к обрыву... Я - журналист, моя профессия - ручка и бумага. Если отойти,