"Валерий Алексеев. Удача по скрипке" - читать интересную книгу автора

бумаги. Значит, ничего мне не приснилось, и договор я действительно
разорвала. Мне бы радоваться, а я в рев: Толеньку жалко, все мои надежды и
мечтания теперь развеялись.
А в хозяйственной сумке моей рекомендательное письмо лежит. Конверт с
серебряной каемкой, марка "Космос" - тоже серебряная, и красивыми буквами
выписано посередине: "Гайфутдинову Сергею Саид-Гареевичу, профессору".
Встала я и побрела, повесив голову, обратно в кафе "Кукурузница".
Сначала просто брела, потом шагу прибавила, под конец совсем побежала.
Бегу, задыхаюсь и думаю: ну если ушла эта ведьма - вовек себе не прощу.
Влетаю в зал - сидит тетя Таня за тем же столиком и ножку куриную жадно
обгладывает. Повернула ко мне засаленное свое лицо, губы рукой обтерла и
говорит:
- А, это ты, Зинаида.
И снова за свою кость принимается.
- Передумала я, - говорю. - Погорячилась, простите великодушно.
- Я-то прощаю, - отвечает Татьяна Петровна, - мне не впервой. Сколько
раз уходили клиентки, и все возвращаются.
- Давайте бланк, - говорю. - Я все заново перепишу.
- А зачем? - отвечает Татьяна Петровна. - Договор-то у меня. Ты пустую
бумажку рвала, без подписи. Ступай себе с богом и не терзайся напрасно.
- Спасибо вам, - говорю я ей от души.
Тут Татьяна Петровна зорко на меня посмотрела, косточку куриную подняла
и произнесла со значением:
- Вот теперь твоя подпись действительна.
Распрощалась я с ней по-хорошему, даже расцеловалась.
И совсем уже с легким сердцем отправилась в музыкальный магазин.


13


Скрипок много в магазине, а очереди никакой. Озадачилась я: с очередью
привычнее. Что другие берут, то и ты. А тут глаза разбегаются: всех цветов
инструменты, на все размеры. Есть малюсенькие скрипочки, с ладонь
величиной, а есть от земли по пояс. И, что странно, цена им одна: двадцать
рублей штука. Продавец попался наглый, на меня не глядит, все пакетики со
струнами перекладывает. Не стала я ему доверяться. Продавцы - такой народ:
что получше попросишь, а он глазом тебя прощупает, видит - человек
неумелый, и подсунет второсортный товар. Выбрала я темненькую, с загаром,
среднего размера, чтоб на вырост была и все-таки по плечу моему Толику:
как-никак, ему завтра играть, ни к чему ребенку вещь неподъемная.
Заплатила двадцатку за скрипку, одиннадцать за футляр, пять девяносто за
подставку для нот, а самоучителя в этом магазине не оказалось. И решила я
больше никуда не ходить: ноги устали от беготни, да и голова стала
тяжелая. Обвешалась я покупками и поехала в свои Подлипки.


14