"Михаил Алексеев. Карюха (Дилогия - 1) " - читать интересную книгу автора

и впереди него бежала большая собака. Отец знал, что она наверняка бросится
на Майку, та от страху поскачет в сторону, собака, ободренная этим,
устремится за нею, будет хватать Майку за хвост, за ноги и, чего доброго,
еще покалечит. Я видел, как лицо моего отца побледнело, по скулам
ворохнулись желваки. Приказав мне покрепче держать вожжи, он спрыгнул с
телеги и побежал навстречу незнакомому мужику. Остановил его на полпути, там
они о чем-то договорились. Я видел, как мужик свернул влево, отъехал
подальше от дороги и остановился. Собака, не приметив жеребенка, убежала еще
дальше. Мы миновали опасное место и уж под гору рысью помчались в
направлении села.
Майка скакала рядом с Карюхой, и скок ее был широк, свободен и
размашист - так что она еще сдерживала себя, чтобы не оказаться впереди
матери.
Дома нас встретила новость. Приходили сваты и предупредили, что ждать
могут лишь до покрова, а не до будущей осени, как хотел отец.
- Что их так пришпичило? - спросил отец, сердито глядя на мать, будто
она была в заговоре со сватами. - Не продам же я теперь вот Майку? Они что,
с ума посходили все? Где Настька?
Но сестра наша вовремя убралась из дому: боялась отцова гнева. Под
горячую руку он мог бы и выпороть невесту. А что могла поделать Настенька?
Вчерашней ночью жених сказал ей, что ждать больше не может, мать и отец
торопят его, сами они уже старые и им к уборочной нужна помощница: вспахали
и посеяли они страсть как много.
- Вот подрастет Майка... - начала было сестра. Но он нетерпеливо и зло
перебил ее:
- Майка, Майка!.. Я не на Майке, чай, женюсь, а на тебе!.. Настенька
прикусила губу, чтобы не расплакаться, глянула на него и еще больше
испугалась: в темных его глазах - ночью они были чернее черного - полыхали
недобрые огоньки.
- Что с тобою? - спросила она.
- Да я ничего... Тятька с мамкой торопят. Жизни от них никакой нету...
- Ну, миленький, ну... уговори их как-нибудь... хочешь, я попрошу
папаньку...
А теперь вот и не решилась попросить - убежала. Отец, однако, сам
догадался сходить к будущим сватам. Пропадал он там долго, до полуночи.
Вернулся под хмельком и совсем веселый.
- Уговорил. Погодят до будущей осени, - сообщил матери.
- Слава тебе, заступница, пресвятая наша богородица! - зашептала
мать. - Успеем хоть какое-никакое приданое припасть, опять же постель.
Сундук-то вон пустой. Ни подушек, ни одеяла, ни простыней - ничегошеньки
нету, срам-то какой. Одна, скажут, дочь, и ту не смогли справить.
- Ну, ты... разошлась! Нишкни у меня, а то!..
Нужда брала нашу семью в жестокие клещи. Неизбежно придет зима, а на
всех троих сыновей приходились одни валенки и один овчинный пиджак со
множеством разного рода и размера заплат на нем. Ленька и Санька школу
забросили совсем. Ленька, правда, сделал это даже с удовольствием. Наука
явно не находила с ним общего языка.
Особенно не давались ему стихи, а их надо было заучивать наизусть, а
потом декламировать перед всем классом. Твердит, твердит, бывало, сердешный,
зубрит до звона в висках, до помрачения в глазах, а придет в школу -