"Юз Алешковский. Рука (Повествование палача)" - читать интересную книгу автора

кулацкая харя, успею. Ты вот послушай сначала, какой красивой жизнь без вас
в этих краях будет. Почуй, от чего отказался ты, погляди на то, что я
нарисую".
Сам раздухарился, голос дрожит, волчьи глазки сверкают, и рисует,
рисует, как ниспадет лет через десять-двенадцать коммунизм полный на всю
Россию, как машины возьмут на себя весь крестьянский труд, и сравняется
деревня с городом, а сами крестьяне, сытые и ученые, в белых рубашках и
черных брючках сидеть будут в диспетчерских и, кнопки нажимая, руководить на
расстоянии фермами, элеваторами, стадами, утками, гусями и рыбой. "А ты,
Шибанов, сгниешь в той земле, которую не пожелал по злобности характера и
реакционности души видеть цветущеколхозной. Сгниешь, и ничего такого
прекрасного не застанешь! Не увидишь ты человека, свободного от тяжкого
груза собственности и кулацкой хозяйственной суеты. Вот как! Не увидишь! "
"Этого и ты, зверюга, не увидишь! - говорит батя мой. И картинку я
тебе, если желаешь, другую нарисую".
"Ну, ну! Рисуй, давай, а мы послушаем!" - засмеялся ваш папа,
гражданин Гуров, и предсказал мой батя перед смертью своей все почти с такой
точностью, что потом когда сбывались каждый раз его предсказания, ужас
чувствовал я и восторг: как в землю глядел Иван Абрамыч! Вы можете,
гражданин Гуров, ухмыляться, сколько вам вздумается. Понятьев с подручными
тоже ухмылялись тогда, а вышло все правильно. Мужика золотого и умного
разорила и перевела советская власть, а вшивоту и остатки настоящих крестьян
стала давить так, как никогда в истории ни на одних рабов никто не давил.
В общем, нечего мне перечислять отцовские догадки. Просек он главное:
логику распада крестьянской души, закабаленной и лишенной права на землю и
на личное творчество на родной земле в родстве с различной скотиной... Все
предсказал Иван Абрамыч. И то, что платить будут мужикам, как рабам, самую
малость, только чтобы не подохли, трудодень то есть предсказал, и то, что
паспорта отнимут и сниматься с места под страхом смертной казни запретят, и
смерть ремесел, и оскудение земли, и постепенную отвычку паразитских городов
от мяса, масла и рыбки, и даже то, что колбасу делать будут чуть ли не из
говна на ваших мясокомбинатах, гражданин Гуров, тоже предсказал мой батя. Не
забыл и про пшеничку. В одном ошибся, однако. Покупаем ее за золотишко не у
Германии, а у Америки. Дела это не меняет. Ну и гоготали тогда чекисты, и
верили, очевидно, что перед ними кровавый враг и безумец.
"И еще я вам нарисую вот что, - сказал батя. - Бесы вы, и сами себя
передушите, а отродье ваше сатанинское по свету пойдет. Господи, прости их!
Не ведают, что творят, паразиты!"

7

Отвечаю, гражданин Гуров на ваш вопрос: я не видел, кто стрелял в батю
моего, ваш отец или другая косорылина, не видел. И врать не стану. Но я
уверен был всегда, всегда был уверен, что - он. Кому еще, по-вашему,
доверил бы он такую честь: взять на мушку вожака одинских реакционеров?
Никому. А насчет доказательств этого не беспокойтесь. Они будут. Найдем.
Иными словами, доказательства есть...
Не видел я, кто стрелял в батю моего, Ивана Абрамыча, и выстрелов не
слышал, потому что в шоке находился. Не устояла на ногах ребячья душонка. Я
даже думаю, Что работает временами у нашей психики механизм спасительной