"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

в наших краях появился и в самое пекло попал. А правильнее сказать, не
один раз влезал в самое пекло. Каким он это Делал образом - это я вам
погодя. Сейчас скажу, что прибыл он наконец после всех пересадок и
остановок, слава богу, жив-здоров. По слухам, считал я, солидности он
должен бы себе прибавить. Нет, не прибавил. Вот залысины на висках
появились порядочные. И очки на носу появились другие, бифокальные: стекла
из двух половинок, нижняя для близи, на больного и на операционное поле
смотреть, верхняя - для дали, все прочее видеть.
Тринадцать лет назад, с тогдашнего моего щенячьего роста, был Коржин
очень высоким, а оказался среднего роста, мне до уха.
Приехал он не один. Семья - сам-четыре. Жена...
как сказать? Хороша, да одета так-сяк, с небрежностью, с вызовом
женскому полу. Вы, мол, стараетесь, а мне на тряпичные дела с высокой
башни плевать, ниже они моего достоинства. Значит, как понимаете, гордости
многовато. В остальном - ничего, преданная. Вполне знает, что у нее за
муж. И еще: сама себе на рояле аккомпанирует и поет. Услышал я ненароком в
первый раз - остановился у окна как вкопанный. Такое пение в зале
концертном тысячи бы собирало людей и рублей. А ей и дома если в месяц раз
выдастся время попеть - это еще хорошо.
Что ж, не она первая, не она последняя, чей талант уходит на семью. А
бывает, ни на что, в тартарары уходит...
Жене Коржина требовался другой талант - мужу соответствовать, быстроте
его жизни. Если по стрелкам часов - молниеносно он жил.
Терпеть не могу быстрых: раз-раз, с плеча рубят, без участия головы. Им
же главное - от дела или от просителя поскорей отмахнуться. Но тут я
увидел другую быстроту. Не было, чтобы отмахнулся Коржин от того, кому
нужен, чтоб на ходу в ответ буркнул, как некоторые персоны буркают.
Поспешностью он не обижал. Минуту на вас потратит, а вглядится как
следует, вниманием утолит. И человеку покажется - много времени ему
уделено.
Вместительная у Коржина минута... Ни в какие мистики я не верю, но
часто в голову лезло, что у него с временем особые отношения: не он
времени, а время ему подчиняется, другим ходом для него идет.
Жене его, Варваре Васильевне, должное надо отдать, к жизни мужа
скоростной она приноровилась. Вот совладать с обидой, что отдельная от
семьи жизнь мужа - это главная его жизнь, а на совместную рожки да ножки
остаются, - с такой обидой, похоже, она тогда еще не совладала. Хотя,
когда единственный раз вырвалось у меня про певческий ее талант
загубленный, ответила, что счастлива быть полезной мужу, чей талант куда
более необходим людям. Гордо ответила.
Но когда дело касалось детей - гордость ее пропадала. Был вскоре по
приезде в Самарканд случай, когда их Саню принесли в больницу
окровавленного, сообщили отцу, что купался в Зеравшане, нырнул, угораздил
в корягу и череп раскроил. А отец не вышел взглянуть на сына. Оперировал
кого-то и после такой вести продолжал операцию как ни в чем не бывало.
Только помощнику шепнул что-то и послал поглядеть.
Варвара Васильевна в это время продукты раздобывала - нелегкое в ту
пору дело, подкараулить их надо было. Возвращается она в свою квартиру при
больнице.
Охотницы первыми страшную новость сообщить - ждут у дверей. Говорят,