"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

когда дошло до нас, что произошла в Петрограде Октябрьская.
Только-только успели большевики с местной Красной гвардией почту,
телеграф и главные учреждения захватить, только успели организовать Совет
солдатских и мусульманских депутатов - развернулась гражданская.
В самый ее разворот Коржин сюда и катил с остановками. Где много
раненых без помощи - там и останавливался. Жадность у него была - до сих
пор не пойму - не то на операции, не то на спасение людей. Конечно, одно с
другим соединялось.
Он еще далеко. По дороге застрял в каком-то городе, а слух уже доходит
такой:
Захватили при нем город казаки-белогвардейцы.
Главный командир с подручным сунулись в больницу.
Сей момент выдавай им раненых красных.
"Сей момент - не могу, - отвечает Коржин. - Беззащитных подлецы выдают".
"Ты что, в уме? За такие разговоры в два счета прикончим".
"В два счета нельзя, ваше казацкое высокородие. Без руки останетесь.
Она у вас в слишком грязной повязке.
По открытому пальчику видно: гангрена начинается. Сейчас попросим сюда
сестру с перевязочным материалом, йодом и шприцем".
Казацко-белогвардейское высокородие от боли рукой дергает, но командует:
"Перевязку отставить! Сперва выдашь красную сволочь - или расстреляем.
Ну, живей! Где тут лежит узбек Ходжаев? Где красный гад Поздняков и
прочие?"
"К прискорбию, не можем этого знать. Документы раненые уничтожают.
Говорит человек: я Мирза - лечим Мирзу. Я Иванов Иван - лечим Ивана
Иванова".
"Знаем это прискорбие. Не хочешь! Сам ихний. А ну бери его, Митька,
выводи на расстрел".
Выводят Коржина. Ведут по больничному двору. Посреди двора он как от
толчка останавливается.
"Ой-ой-ой, лопни мои глаза! Из-за вас совсем забыл:
мальчик у меня к операции подготовлен девятилетний.
Ваши в живот ему угодили. Не выну пули - умрет. Подождите двадцать
минут. Можете посмотреть операцию, получить пулю на добрую память".
Подручный высокородия маузером Коржина подгоняет:
"Давай иди, куда ведут".
А высокородие командует:
"Назад! Посмотрим, врет или нет, и - расстреляем".
Посмотрели они. Стояли по струнке в операционной там, где он велел им
стоять.
Ну а дальше... если б мне и не рассказали, сам точно бы сказал. Тот,
кто операцию Коржина увидит, - не может его расстрелять. Бандит из
бандитов и тот постарается, чтобы он невредимый был да поближе к его банде
проживал.
Другой случай был хуже.
Говорили, где-то за Катта-Курганом развернул он госпиталь.
И опять выбили на несколько часов из той местности наших. Трое
вооруженных ворвались в госпиталь и - к Коржину:
"Выдавай врагов".
Он, конечно, стоит на своем. Ни с места он.