"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

почему не цветок, не олень, не бабочка? Что, в них меньше гармонии?"
Теперь Усто обиделся:
"Ну, знаете! Не случайно бог создал по своему образу и подобию не
бабочку, не оленя, а человека".
Саня сказал:
"Тогда объясните, почему человек рождается беспомощным несмышленышем, а
бабочка рождается, зная, что ей делать. Новорожденная пчелка знает еще
больше:
ей известно, что надо делать для своего народа, то есть для своего
улья. Ее никто не обучал, как проветривать улей, как его сторожить и чем
свой народ кормить. Она сразу летит, иногда за несколько километров,
садится на нужный цветок, достает из чашечки нектар и возвращается с ним к
своему народу. Это расписание дел на общее благо известно ей при появлении
на свет. Человека обучают всю жизнь, воспитывают, указывают, а он, как
правило, до конца жизни не знает, что надо делать даже для своего блага.
Так кто же венец творения?"
До этого Алексей Платонович листал какой-то журнал и как будто не
слушал, что Саня говорит. Но вдруг отложил журнал и сказал:
"Вопрос поставлен серьезный. Полагаю, что дело было так. Бог начал
мастерить человека и делал это вдохновенно. Но когда был готов
гармоничный, ему подобный облик, у бога появилось великое опасение. К
прискорбию, этот момент, определивший и объясняющий всю историю
человечества, в Библии не зафиксирован. Посему придется изложить его не
божественными, не апостольскими, а своими словами".
И Алексей Платонович потребовал:
"Прошу представить этот определяющий момент четко.
Костно-сосудисто-тканевая часть себе подобного богом уже сотворена.
Остается вдохнуть в него жизнь, а вместе с жизнью - духовную силу, дабы
отличала она человека от всех прочих живых существ, которым велено
плодиться и размножаться. Бог уже вытягивает губы трубочкой для вдувания
жизни и духа. Но в это решающее судьбу человечества мгновение творца
охватывает тревога. Его губы плотно сжимаются. Выпуск первого человека на
свет задерживается. Бог думает: "Если я создам его внешне и внутренне себе
подобным - у меня будет собеседник, мое божественное существование станет
не столь одиноким. Но если человек появится точно таким, как я, - не будут
ли все живые твари принимать его за меня? И не начнет ли сам человек
чувствовать себя богом? .. А когда я сотворю ему жену, возвещу: "Плодитесь
и размножайтесь!" - появится много созданий, подобных мне телом и духом.
Что тогда?!" Всемогущий божий организм содрогнулся от предугаданной
перспективы. Сомкнутые губы сомкнулись еще крепче. Божье бездействие
затягивалось. Венец творения безжизненно лежал перед ним. Он был
прекрасен. Но, как все безжизненное, мог деформироваться. Надо было решать
и действовать. И бог решил. Он снова вытянул губы трубочкой. Он дунул...
Но с уменьшенной силой. Дунул с таким расчетом, чтобы дух божий то
проявлялся в человеке, то рассеивался в ткани, и преобладающим оставался
телесный состав, как у прочих тварей. И за эту неполную меру духовной
силы, весьма неустойчивой, бог лишил человека того безошибочного
инстинкта, какой даровал всему животному миру. Вот какую гигантскую
каверзу бог сотворил с венцом творения".
"Ну разве можно сомневаться, что все было именно так?" - пошутила