"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

Варвара Васильевна.
А Усто, Алексей Платонович и Саня заспорили об инстинкте и духе. Как ни
хотелось мне послушать, пришлось незаметно уйти мыть посуду, чтобы Варвара
Васильевна - она стала такой оживленной - подольше с ними посидела.
- Понимаю, как трудно уйти, - посочувствовала более давняя знакомая
Коржиных.
Нина посмотрела на часы:
- Ого, мне давно пора к своим, я обещала!
- А продолжение?
- В следующий выходной. Может быть, ты придешь ко мне?
- С удовольствием. С мужем можно, если будет свободен?
- Конечно. А почему он по выходным занят?
- Он дирижер. Выходные дни у него неопределенные.


4


В следующий выходной новая подруга пришла к Нине одна. Пришла
запыхавшись. Ей пришлось подниматься в мансарду на шестой с половиной
этаж, что по нынешней высоте этажей равняется десятому по меньшей мере.
Лифты стояли не двигаясь. Но в полном здравии еще были жизнестойкие
петербургские дома, где в начале тридцатых годов проживали в основном
коренные ленинградцы. Дом на Большом проспекте Петроградской стороны, где
жили Саня с Ниной, принадлежал до революции Путилову, хозяину знаменитого
Путиловского завода. Парадные входы этого огромного дома были роскошными,
парадные лестницы - пологими, легкими для ног. Но уже много лет ими
почему-то не пользовались, они были закрыты. Поднимались по лестницам для
прислуги. Они назывались черными, а здесь были светлыми,
скромно-привлекательными. Но на ступеньках Путилов явно сэкономил. Их было
меньше, чем на парадных лестницах, они были круче. И вот пыхти, взбирайся
именно по ним.
Из окна сводчатой мансарды Нины и Сани виднелось множество крыш и купол
Исаакиевского собора. Сама сводчатая комнатка с нишей была занятной.
Мебель в пей тоже была занятная. Отпиленная часть этажерки, висящая на
стене и обтянутая стареньким гобеленом, - это буфет. Два соединенных
пружинных матраца, покрытых чехлом из самой дешевой, симпатично
разрисованной дерюжки, - это тахта. Из-под дерюжки выглядывала белая
березовая кора круглых поленьев, то есть ножек тахты. Детский письменный
стол - единственное из мебели, что Нина согласилась взять из дому, - был
видоизменен с помощью новеньких фанерных ящиков для посылок.
С одной, так сказать торцовой, стороны стол был отодвинут от стены
ровно настолько, чтобы ящики не проваливались. Они хитро стояли один на
другом, то в длину - для рукописных киносценариев, то в ширину - для книг,
и образовывали книжный шкаф, похожий на те, что сейчас составляются из
секций. Но тогда никаких секций и в помине не было. Поэтому можно считать,
что Саня с Ниной их изобрели или уж во всяком случае заложили фанерный
фундамент для современного шкафостроения.
Затем они приобрели шкаф для белья и платья, тоже фанерный, но
фабричной работы, и Саня его смешно разрисовал. Когда брат Нины или