"Энна Михайловна Аленник. Напоминание " - читать интересную книгу автора

"Приколотить каблук - не фокус. Сам приколотил бы. Не знал, что у тебя
завелись сапожные гвозди".
"А кроме каблука ты ничего не заметил?" - удивился Алексей Платонович.
Не только Саня, я так быстро надела туфлю, что тоже больше ничего не
увидела. Я скорей ее сняла. Сбоку, где почти незаметно немного распоролась
кожа, было зашито - и ой как заметно!
Саня сказал:
"Нет, ты не прирожденный сапожник".
Усто заступился:
"Зато зашито самым крепким операционным швом".
"Конечно, - подтвердила Варвара Васильевна. - Мне хорошо знаком этот
шов. Я уже начала прятать всю обувь".
А мне было приятно, что Алексей Платонович так зашил хоть что-то мое.
Мне даже начало нравиться, как зашито. Я еще раз, от души, сказала спасибо
и призналась, что хочу, очень хочу - посмотреть хотя бы одну его операцию
от самого начала до наложения швов.
Алексей Платонович очень внимательно на меня посмотрел и сказал:
"Не советую".
Я спросила почему. И он вспомнил такой случай:
"Один военный, герой гражданской войны, потребовал разрешения
присутствовать на операции жены.
Я спросил: "Не грохнетесь?" Он страшно разобиделся, начал приводить
примеры своей храбрости, показывать шрамы. Я разрешил ему войти и постоять
возле двери.
Оперирую. Слышу отчаянный вопль:
"Зинка!"
Усыпленная жена со вскрытой полостью, естественно, не отвечает. Секунда
тишины. И грохот! Воин-богатырь падает, теряя сознание".
Я спросила: что же было с операцией, пришлось прервать?
"Зачем? Пришлось стоящим на страже санитарам вынести беднягу из
операционной".
Алексей Платонович поглядел, произвело ли это на меня впечатление.
Произвело. Но я решила собрать все силы, посмотреть операцию не теряя
сознания и сказала, что я не передумала.
"Что ж, - ответил Алексей Платонович. - Послезавтра я оперирую милую
двенадцатилетнюю девочку, к тому же - умницу. У нее искривление
позвоночника, грозящее самым настоящим горбом. Придется вынуть из голени
такой кусочек косточки, чтобы не повредить походке и чтобы его было
достаточно для исправления и укрепления позвоночника. Операция интересная".
Неожиданно Саня спросил:
"Можно посмотреть нам двоим?"
Алексей Платонович даже вскинул голову. Оказывается, Саня ни разу не
изъявил желания посмотреть, как оперирует отец.
Он ответил:
"Сочту за честь".
"Я тоже, - сказал Саня, - сочту за честь. И еще просьба: покажи, что ты
сделал с человеком, чья фотография висит у тебя над столом".
Ох, посмотреть только, что это за фотография! На ней человек...
присевший, горбатый, весь в каком-то про
тезном корсете. Руками по-обезьяньи держится за землю. Иначе он не