"Даниил Натанович Аль. Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы о молодых защитниках Ленинграда) " - читать интересную книгу автора

запомнят здесь, в Берлине, русского солдата Ивана Тимохина! Пусть знают,
что он, Иван Тимохин, проще говоря - я, человек не злой, но уж ежели его,
меня то есть, разозлить, ежели только его разозлить..." Вот на таких
зловещих мыслях я тогда и заснул.
Наутро все мы встали на зарядку. Тоже невидаль! Сколько лет ее,
зарядки, и в помине не было. Потом позавтракали, помылись, побрились,
чистые подворотнички попришивали... И все это время ощущал я в себе
какое-то ненормальное самочувствие. Вроде головокружения, что ли. В ушах
что-то шумит. В ногах какой-то зуд, и в руках тоже. Оказалось, что не у
меня одного, а у всех подобное состояние. Будто не облака над нами в ясном
майском небе плывут, а мы будто мимо облаков плывем праздными этакими
пассажирами... Потом только сообразили, в чем дело. Непривычно уж больно
все это для нас. И тишина такая непривычная. И неподвижность собственная.
Не надо ни бежать, ни пригибаться, ни падать, ни по лестничным пролетам
разбитым носиться... Стрелять не надо! А главное - напряжение спало с
плеч, не ждешь, что вот-вот тебя убьют, вот-вот тебя прострочит очередь,
вот-вот тебя разорвет снарядом, вот-вот на тебя стена дома обрушится... И
знаете, такое состояние настало, будто чего-то не хватает, будто ты не в
своей тарелке находишься... И ты даже не знаешь, чем бы тебе заняться.
Кроме чистки оружия, конечно.
Одна надежда на командование. Не может такого быть, чтобы оно не
нашло солдату работы!
И точно. Заявляются к нам с утра командир роты и замполит товарищ
Самотесов. Оба веселые. И делают нам предложение: идти с ними на экскурсию
по Берлину. Условия прогулки объявляют такие. Оружие при себе иметь. Идти
как бы не строем, но группами. Каждая под командой старшего. При этом так
и было сказано: быть готовыми на все в смысле возможных провокаций.
Только это я с любовью погладил свой автомат по протертому маслом
ложу, как вдруг слышу возле себя голос замполита лейтенанта Самотесова.
- А тебе, - говорит, - Тимохин, быть в моей группе и не отступать ни
на шаг.
- Есть, - говорю, - не отступать ни на шаг.
Слова такие привычные, а смысл их совсем какой-то теперь другой.
Вроде мне опять под присмотром быть... Однако судьба снова распорядилась
по-своему. Не успели мы разобраться по группам, как вдруг притопал связной
из штаба полка и громко кричит:
- Товарищ лейтенант Самотесов! Приказано вам бегом, на полусогнутых,
в штаб дивизии за получением правительственной награды! Генерал из штаба
ждет награжденных!
Хотели мы тут все нашего замполита поздравить, ну, то есть качнуть,
но не успели. Подхватился он с места бежать за этим связным - только сумка
полевая по боку брякает. В результате такого оборота старшим над нашей
группой оказался помощник командира взвода Шевчук, добрый такой толстяк.
Пошли мы на экскурсию. Надо сказать, что повержен Берлин ихний был
здорово. Так завалены были улицы обломками зданий и всяким искореженным
металлом, что идти приходилось только гуськом, по протоптанным узким
тропкам. Наподобие того как в блокадном Ленинграде промеж ледяных горок и
сугробов ходили. Я замыкающим в этом "гуське" оказался. Дай, думаю, начну
отставать понемногу и в свободное плавание себя пущу. Авось я тех
недобитых, которых срочно добить требуется, найду.