"Даниил Натанович Аль. Дорога на Стрельну (Повесть и рассказы о молодых защитниках Ленинграда) " - читать интересную книгу автора

Вскоре после начала моих действий присоединились к нам и еще
различные наши бойцы. Девушек несколько еще появилось... Начали они мне
помогать, и вскоре превратили мы эту "раю" в настоящий хвост, попросту
говоря - в очередь.
Стал я тут распоряжаться. Поднялся на ступеньку кухни и начал
показывать, как очередь сдвинуть к панели и вокруг площади заворачивать.
Потом самолично пошел опять вдоль немцев. Тех, кто с детьми поменьше,
выводил вперед. За ними старух и стариков поставил. Ну, а весь средний
возраст и молодежь, тех, само собой, назад попятил, чтобы там уж они между
собой разобрались, кому за кем стоять. Глядишь, и повару кое-какие условия
для работы создались. Начал он своим черпаком орудовать.
- Смотри, - говорю я ему, - мимо не проливай! Каша как-никак
нашенская.
- Ничего, - говорит, - под бомбежками не проливал, а тут уж
как-нибудь!
Немцы, особенно мамаши с детьми, проходя мимо меня, свое "данке"
говорили. Я, конечно, это слово давно знал. Не раз, бывало, на дорогах
войны отломишь военнопленному фрицу кусок своей пайки или махорки
отсыплешь, так он всегда "данке" скажет. "Спасибо" это по-ихнему. Короче,
установился тут на площади с моей помощью самый настоящий порядок. Как
говорится, немецкий.
Очень скоро после этого приезжает сюда на "виллисе" какой-то
полковник. Я его не сразу за делом заметил. Я в это время в самой суете
продолжал находиться. Девчушка одна подсказала, что меня полковник
окликает. Подбежал я к нему, поприветствовал честь по чести и докладываю:
- Товарищ полковник! Старший сержант Тимохин. Нахожусь при наведении
порядка при раздаче населению каши. Разрешите продолжать наводить?
А полковник такой строгий-строгий. Замечания мне никакого не делает,
а молча вынимает блокнотик и спрашивает:
- По своей инициативе, значит, действуете?
- Так точно, - говорю, - товарищ полковник. Поскольку без моей
инициативы тут сутолока творилась.
Полковник еще строже на меня глянул.
- Назовите еще раз фамилию и номер части.
Назвал я ему. А он говорит:
- Хорошо, старший сержант Тимохин. Я о вашем поведении сообщу
командованию вашей части и попрошу отправить вас в комендатуру.
Он велел водителю трогать, а я так и остался стоять с поднятой к
пилотке ладонью.
"За что? - думаю. - Чего я такого совершил, чтобы меня в комендатуру?
И какое он мог увидеть с моей стороны поведение? Не было у меня никакого
поведения!"
Не знаю, сколько я так стоял... Потом свистнул своим парням и
девчатам.
- Извините, - говорю, - если вас по моей инициативе тоже всех в
комендатуру загребут.
Пошел я с той площади прочь, в сторону своей части. Иду невеселый.
Настроение - хуже некуда, как говорится, не подходи - взорвусь!
Тут вдруг выхожу я на другую площадь и вижу: стоит наших бойцов
множество. Все стоят толпой, лицом в круг повернуты. А в круге пляска идет