"Рюноскэ Акутагава. Нанкинский Христос" - читать интересную книгу автора

пологом становилось все светлей, и в ее блаженные грезы стало вторгаться
отчетливое сознание грубой действительности, сознание того, что вчера она
легла на эту тростниковую постель вместе с таинственным иностранцем.
"А вдруг болезнь пристанет к нему..."
От этой мысли Цзинь-хуа сразу стало тяжело, и ей показалось, что она не
в силах будет сегодня утром еще раз взглянуть ему в лицо. Но, уже
проснувшись, все еще не видеть его милого загорелого лица было для нее еще
тяжелей. Поэтому, немного поколебавшись, она робко открыла глаза и окинула
взглядом постель под пологом, где уже стало совсем светло. Однако, к ее
удивлению, в комнате, кроме нее самой, закутанной в одеяло, не было не
только иностранца с лицом, похожим на распятого Христа, но и вообще
никого.
"Выходит, и это мне приснилось"...
Цзинь-хуа сбросила грязное одеяло и привстала. Затем, протерев обеими
руками глаза, она приподняла тяжело свисавший полог и все еще заспанными
глазами оглядела комнату.
В комнате в холодном утреннем воздухе все предметы вырисовывались с
беспощадной отчетливостью. Старенький стол, потухшая лампа, стулья - один
валялся на полу, другой был повернут к стене, - все было так же, как
накануне вечером. Мало того, в самом деле, на столе, среди разбросанных
арбузных семечек, тускло блестело маленькое бронзовое распятие. Мигая
ослепленными глазами и оглядывая комнату, Цзинь-хуа некоторое время сидела
на смятой постели и, зябко поеживаясь, не двигалась с места.
- Нет, это был не сон... - прошептала Цзинь-хуа, думая о непонятном
исчезновении иностранца. Конечно, можно было подумать, что он потихоньку
ушел из комнаты, пока она спала. Но ей не верилось, что он, так горячо ее
ласкавший, ушел, не сказав ни слова на прощанье, - вернее, ей было слишком
тяжело этому поверить. К тому же она забыла получить у таинственного
иностранца обещанные десять долларов.
"Неужели он и вправду ушел?"
С тяжелым сердцем она хотела было надеть сброшенную на одеяло черную
шелковую кофту. Но вдруг ее протянутая рука остановилась, и лицо залила
живая краска. Услышала ли она за крашеной дверью звук шагов таинственного
иностранца или запах водки, пропитавший подушки и одеяла, пробудил
смутившие ее воспоминания ночи? Нет, в этот миг Цзиньхуа почувствовала,
что благодаря чуду, свершившемуся в ее теле, злокачественные
сифилитические язвы за одну ночь бесследно исчезли.
"Значит, это был Христос!"
Не помня себя, она в одной рубашке чуть не скатилась с постели и,
преклонив колена на холодном каменном полу, как прекрасная Мария из
Магдалы, беседовавшая с воскресшим господом, вознесла горячую молитву.



3

Однажды вечером весной следующего года молодой японский турист, который
когда-то уже посещал Цзинь-хуа, опять сидел против нее за столом при
тусклом свете лампы.
- А распятие-то все еще висит? - заметил он в разговоре слегка