"Эмиль Айзенштарк. Тора для атеиста " - читать интересную книгу автора

Чем отдать врагу вольный Питер-град
И идти опять в кабалу назад.

Поэт Есенин тогда, увы, еще не знал своей судьбы, как, впрочем, и
председатель Реввоенсовета республики Лев Троцкий, и беспощадный вождь
красного Петрограда Григорий Зиновьев. Как не знал ее и трепетный большевик,
архи талантливый журналист Михаил Кольцов, родной брат знаменитого
карикатуриста Бориса Ефимова. Официально, М.Кольцов был расстрелян по ходу
ежовщины, а по слухам, и того хуже. И тот был не Ефимов, и этот не Кольцов,
а носили они уже забытые ныне еврейские фамилии. Ефимов, впрочем, выжил. И
живет он за себя, и за того парня по сей день. Ему исполнилось недавно 107
лет.
Еще одна знаковая фигура эпохи советско-еврейского сотрудничества. Это
Давид Заславский, небесталанный и очень желчный политический журналист.
Русские братья по большевистскому печатному цеху характеризовали его, как бы
перефразируя текст Торы: "В боях с врагом любого вида, сверкает остро меч
Давида".
А ростовский поэт Григорий Кац в сороковом году написал программное
стихотворение "Старый Хаим". Этот старик, по словам Каца, изнывал под гнетом
польских панов. Однако же надежды не терял и посматривал на восток, на
большую степную дорогу в сторону Советского Союза. Его надежды сбылись.
Советские люди протянули руку помощи братским народам Западной Украины и
Белоруссии. Так сказал В.М. Молотов. А поэт Григорий Кац, оживляя
официальный текст наркома, рассказал о том, что старый Хаим увидел, наконец,
танки и пехоту под красными звездами. Заканчиваются стихи словами: "Старый
Хаим недаром смотрел на восток, на большую степную дорогу".
Между прочим, в Новочеркасском музее Донского казачества в разделе
Гражданской войны среди фотографий Подтелкова, Кривошлыкова с сотоварищами
выделяется отдельный крупный портрет красивого молодого человека в казачьей
форме по фамилии Френкель. Этот Френкель действительно выделился из общей
массы, поскольку совершил дерзкий побег из белогвардейского плена и таким
образом избежал казни.
А вот другой комиссар-еврей по фамилии Коган из поэмы Багрицкого,
бежать отказался. Он так и сказал своему врагу Опанасу: "Нет, не гоже
коммунисту бегать, как борзая" и был расстрелян на месте. Впрочем, Багрицкий
добавил в адрес всех врагов Советской власти следующее предупреждение:

Разлюбезною дорогой не пройдутся ноги,
Если вытянулся Коган поперек дороги.

Как выяснилось в дальнейшем, этот постулат Багрицкого имеет не узко
классовое, а поистине универсальное значение, и относится к белым, красным и
коричневым, а сегодня и к тем, кто шагает под зелеными знаменами. По крайней
мере, так было на протяжении последних двух тысячелетий. И в соответствии с
духом и буквой Торы будет продолжаться и в будущем. Как говорится, мы пришли
на эту землю первыми и уйдем отсюда последними. А пока, суммируя все
сказанное, отметим, что и в Египте, и в Советском Союзе еврейская община на
первых порах была принята благожелательно. Египетский фараон считал, что
Иосиф является носителем духа Божьего, и даровал ему высокую должность, а
также различные благодеяния и льготы всему роду его.