"Уилл Айткен. Наглядные пособия " - читать интересную книгу автора

миссис Накамура: легкими круговыми движениями водит помазком по внутренней
поверхности небольшой серой чаши. А миссис Анака, миссис Минато и миссис
Флиман наблюдают, открыв рот, и дивятся ее сноровке. Большим и указательным
пальцами миссис Накамура поворачивает серую чашу на тридцать градусов против
часовой стрелки, причем не выпуская помазка. Миссис Минато улыбается,
изумленно вздыхает. И так - несколько раз.
К тому времени мои ноги, и икры, и колени, и бедра, и моя здоровенная
американская задница совершенно "отключились", и голова мечтает сделать то
же самое. Когда они сказали "чайная церемония", мне послышалось "чай", а
дамы со всей очевидностью имели в виду "церемонию". Тело постепенно немеет -
начиная с копчика. А я ведь даже не стою на коленях, как эти четыре. Шести
секунд оказалось достаточно: ноги свело судорогой и на то, чтобы меня
"распутать", потребовалось их три (миссис Накамура, расставлявшая чайные
принадлежности, сделала вид, будто ничего не заметила). Затем миссис Анака
показала мне позу более удобную - не столько стоишь на коленях, сколько
полулежишь, - дабы освободить ноги от тяжести моего чудовищного зада. Нет,
вслух она этого не сказала. Зато хихиканья из-под руки - хоть отбавляй.
Сидеть ногами к кому-то, объяснила миссис Анака, в высшей степени
неприлично.
Ну наконец-то миссис Накамура покончила с этим гребаным чаем! Она
пододвигает ко мне чашу, развернув ее этак самую малость. Я залпом выпиваю
чай до дна, прежде чем мне приходит в голову, что, возможно, одна чаша
предназначалась для всех пятерых. Ну извините, умираю, пить хочу, в конце-то
концов! Угораздило ж меня сойти не на той станции метро и сесть не на тот
автобус. Выбираюсь не из того автобуса, сажусь на тот автобус, а он битком
набит, так что сойти удалось, только проехав три лишние остановки, и то лишь
стряхнув с задницы пальцы лысоватого коротышки, что по нечаянности там
застряли. Кроме того, в киотском отделении "Мияко" мне и не подумали
сообщить, что миссис Накамура живет на полпути к вершине горы и что тащиться
туда придется все вверх и вверх по узкой каменистой тропке вдоль
здоровенного дождевого водостока. Ну, и кто же навернулся с тропы и порвал
ремешок левой сандалии, как не я!
Это как раз не важно. Когда я, прихрамывая, вхожу в
миссис-Накамуровскую прихожую, сандалии приходится оставить на каменных
плитах - только после этого ступаю на дощатый настил, уводящий в гостиную,
где дожидаются дамы. Все они, как я замечаю, в колготках; по контрасту
облупившийся темно-бордовый лак на моей босой правой ноге (обе накрасить
времени не было) полыхает неоновым светом.
Что за милая комнатка. Акры и акры соломенных циновок, стены цвета
лимонного чая, в одном конце комнаты - низкая полочка с одной-единственной
простой глазурованной чашей. Над ней висит один из этих их свитков с
начертанным на нем огромным черным японским иероглифом. Небось означает
"анус". Мать вашу.
Мы сидим на жестких плоских подушечках. Миссис Накамура шуршит
помазком, заваривает еще чаю, потому что Великанша с Запада одна заглотила
первую порцию. Едой и не пахнет. Вообще-то плотно завтракать я не привыкла,
но разумно ожидать, что для полуденного урока английского языка такая
богатая женщина, как миссис Накамура - на шее ожерелье из жемчужин размером
с коренной зуб каждая! - заготовит сандвичи, или чипсы с соусом, или хоть
что-нибудь.