"Моника Айронс. Жажда чуда" - читать интересную книгу автора

гордости. Она улыбнулась. Как ни странно, теперь Гарленд стал ей куда ближе,
чем когда пытался убедить в своей любви.
- Можете не скромничать, - сказала она. - Любой отец был бы счастлив,
имея такую дочь.
- Что ж, я тоже так думаю, но, может быть, я пристрастен, - улыбнулся
он. - Я многому научился, общаясь с ней. Главным образом, почувствовал, как
отчаянно женщины защищают свою территорию.
- Это мы-то?..
- Естественно. Думаете, только вам известно, каково оно, родительское
бремя? Когда Софи была маленькой, мне доводилось возить ее в клинику, и все
женщины смотрели на меня с нескрываемой усмешкой - подумать только, он
считает, что может заменить мать.
- Ах, вот вы о чем? Ну-ну, и что же дальше?
- Затем нас принимала медсестра, которая жалела "бедную маленькую
сиротку, оставшуюся без матери". Мне настойчиво внушали, что я должен
жениться, "потому что ребенку нужна ласка". Но, черт возьми, уверяю, я был
для Софи куда лучшей матерью, чем те дамы, что пытались узурпировать
родительские права мужчины...
За спиной Гарленда раздался грохот. Мона, которая сидела лицом к залу,
заметила, что случилось, и едва не расхохоталась при виде двух официантов,
ползающих по полу. Они торопливо собирали осколки посуды, разлетевшейся при
их столкновении.
- Вам стоило бы говорить потише, - простонала она, вытирая слезы
смеха. - Официант услышал ваши слова, что вы были матерью, повернулся
посмотреть на феномен и налетел на своего коллегу.
Она не стала уточнять, что официанта, видимо, поразил контраст между
словами Гарленда и его грубовато-мужественным видом. Даже она, уже осознав,
с какой нестандартной личностью имеет дело, была потрясена, когда попыталась
совместить едва ли не женские любовь и нежность к дочери с той пугающей
мужской силой, что чувствовалась в каждом жесте, в каждой черточке этого
человека.
А он усмехнулся.
- Мне придется следить за своими словами. Я никогда раньше ни с кем не
говорил о своем родительском опыте.
- Могу предположить, что эта тема станет сюжетом следующей вашей книги.
- Нет, - сразу же отрезал он. - Об этом я не буду писать. Слишком
больно ворошить прошлое. Кроме того, Софи это не понравится. Так что, как
видите, я честно и откровенно изложил, как пришел к своим взглядам.
- Да. Приношу вам свои извинения. Должна признаться, меня
интересует....
- Не издеваюсь ли я втайне над женщинами, демонстрируя, что можно
прекрасно обходиться и без них? Многие так и считают. Досужие измышления
меня не интересуют, но мне бы хотелось, чтобы вы мне верили.
- Верю, верю, - закивала Мона. И рада, что вы мне все рассказали, но
общаться с вами - то же самое, что чистить лук.
- Вы хотите сказать, что я заставляю вас плакать?
- Нет, - рассмеялась она. - Снимается слой за слоем. И под каждым
что-то неожиданное. Вот сейчас вы менее всего напоминаете заумного
академика. Настоящая телезвезда. Но каким образом ученый муж превратился в
ведущего ток-шоу?