"Джонатан Эйклифф. Матрица смерти " - читать интересную книгу автораработе. Я поблагодарил и ушел в надежде не попадаться ему на глаза, по
меньшей мере, до конца семестра. Потом мы позавтракали с Яном в пабе на Хай-стрит. - Я рад, что ты снова на ногах, - сказал он. - Первое время я о тебе очень беспокоился. Выглядел ты просто ужасно. - Да, чувствовал я себя отвратно. Но сейчас мне намного лучше. Нет ничего чудесней, чем побыть немного на островах. Там живо поставят человека на ноги. Он зябко повел плечами. - Это не для меня, - проговорил он. - Я человек городской. Одна мысль о зиме на Льюисе приводит меня в ужас. Все ветры твои, и некуда идти. Мне нравится, когда вокруг меня народ и жизнь бьет ключом. Там бы я с ума сошел. Одни ветры, и некуда идти. Я потянул виски и покачал головой. - Я бы все же выбрал острова, чем жизнь здесь. Эдинбург явно не поднял мне настроение. - У тебя просто не было шанса. - Без сомнения. Но и ты несправедлив к островам. Ты когда-нибудь был там? Он покачал головой. - Хорошо, - сказал я, - если я попробую полюбить Эдинбург, то, может, и ты согласишься приехать ко мне летом в Сторноуэй на недельку-другую? Мы выпили за наш уговор и заговорили о том, как лучше подготовиться к семинарам. Я сказал, что мне нужно две недели для того, чтобы снова войти в курс дела, и продолжить прерванную работу. Я все еще не нашел ответов на - Готовься столько времени, сколько потребуется, - разрешил он. - Спешить нам некуда. - Две недели, - сказал я. - Дай мне две недели, и все будет в порядке. - Отлично. В таком случае, я назначаю семинар на семнадцатое. Времени на подготовку у тебя будет достаточно. Вернувшись домой, я решил, что пора начинать работу с того места, где ее оставил. Мои книги и бумаги Ян отложил в сторону. С той ночи в Эйнсли-Плэйс я взглянул на них лишь мельком. Бумаги, над которыми я работал, были запиханы в портфель, а портфель, в свою очередь, спрятан в платяной шкаф в спальне. Я принес его в маленькую комнату, служившую мне кабинетом, и поставил на стол. Вынув книги и бумаги, которые я в спешке более месяца назад сунул в портфель, я обнаружил, что они, большей частью, помяты и порваны. Я уселся и стал разглаживать и распрямлять их. Когда работа подходила к концу, я заметил на дне портфеля скомканный лист бумаги; вынув его, а увидел книгу и положил на стол. Темный кожаный переплет, очень пыльная, очевидно, старинная - это была та самая книга, которая пробудила чудища в темной библиотеке и оставила в моем мозгу след, стереть который было невозможно. * * * Не знаю, сколько времени я просидел, глядя на титульный лист ужасной маленькой книги, не в силах двинуться, не в силах собраться с мыслями. Я не |
|
|