"Джонатан Эйклифф. Матрица смерти " - читать интересную книгу автора

работе. Я поблагодарил и ушел в надежде не попадаться ему на глаза, по
меньшей мере, до конца семестра.
Потом мы позавтракали с Яном в пабе на Хай-стрит.
- Я рад, что ты снова на ногах, - сказал он. - Первое время я о тебе
очень беспокоился. Выглядел ты просто ужасно.
- Да, чувствовал я себя отвратно. Но сейчас мне намного лучше. Нет
ничего чудесней, чем побыть немного на островах. Там живо поставят человека
на ноги.
Он зябко повел плечами.
- Это не для меня, - проговорил он. - Я человек городской. Одна мысль о
зиме на Льюисе приводит меня в ужас. Все ветры твои, и некуда идти. Мне
нравится, когда вокруг меня народ и жизнь бьет ключом. Там бы я с ума сошел.
Одни ветры, и некуда идти.
Я потянул виски и покачал головой.
- Я бы все же выбрал острова, чем жизнь здесь. Эдинбург явно не поднял
мне настроение.
- У тебя просто не было шанса.
- Без сомнения. Но и ты несправедлив к островам. Ты когда-нибудь был
там?
Он покачал головой.
- Хорошо, - сказал я, - если я попробую полюбить Эдинбург, то, может, и
ты согласишься приехать ко мне летом в Сторноуэй на недельку-другую?
Мы выпили за наш уговор и заговорили о том, как лучше подготовиться к
семинарам. Я сказал, что мне нужно две недели для того, чтобы снова войти в
курс дела, и продолжить прерванную работу. Я все еще не нашел ответов на
вопросы, заданные Крэйгом перед моей болезнью.
- Готовься столько времени, сколько потребуется, - разрешил он. -
Спешить нам некуда.
- Две недели, - сказал я. - Дай мне две недели, и все будет в порядке.
- Отлично. В таком случае, я назначаю семинар на семнадцатое. Времени
на подготовку у тебя будет достаточно.
Вернувшись домой, я решил, что пора начинать работу с того места, где
ее оставил. Мои книги и бумаги Ян отложил в сторону. С той ночи в
Эйнсли-Плэйс я взглянул на них лишь мельком.
Бумаги, над которыми я работал, были запиханы в портфель, а портфель, в
свою очередь, спрятан в платяной шкаф в спальне. Я принес его в маленькую
комнату, служившую мне кабинетом, и поставил на стол. Вынув книги и бумаги,
которые я в спешке более месяца назад сунул в портфель, я обнаружил, что
они, большей частью, помяты и порваны. Я уселся и стал разглаживать и
распрямлять их.
Когда работа подходила к концу, я заметил на дне портфеля скомканный
лист бумаги; вынув его, а увидел книгу и положил на стол. Темный кожаный
переплет, очень пыльная, очевидно, старинная - это была та самая книга,
которая пробудила чудища в темной библиотеке и оставила в моем мозгу след,
стереть который было невозможно.

* * *

Не знаю, сколько времени я просидел, глядя на титульный лист ужасной
маленькой книги, не в силах двинуться, не в силах собраться с мыслями. Я не