"Михаил Ахманов. Ассирийские танки у врат Мемфиса" - читать интересную книгу автора

- Семерр мудрр, мудрр!.. - завопил попугай, приплясывая на пулемете
Хайла.
- Мудр, точно, - подтвердил я. - А потому скажи-ка мне, Руа, чем ты
занимался в Пи-Муте? Ловил рыбку в мутной воде?
- Вроде того, семер. - Руа покосился на моих ординарцев и понизил
голос. - Мальчишкой состоял я в обучении у одного жреца... Есть неподалеку
от деревни птицефабрика священных ибисов, что храму Тота в Хай-Санофре
принадлежит. Управлял ею жрец Носатого,[31] мой наставник. С пользой для
себя управлял, клянусь пеленами Осириса! Мы, я и другие ученики, мастерили
мумии ибисов из куриных костей и продавали их за полцены, будто жалея бедных
покупателей. Прибыльное было дельце!
- Святотатство! - буркнул Иапет. - Попадешь в лапы Анубису, подвесит он
тебя на крюк и намотает кишки на свой посох.
Иапет хоть и был ливийцем, наших богов уважал - у его племени мудрых
божеств не имелось, а только демоны бурь и песков.
- Не сотвори себе кумира, - прошептал Давид, а Нахт с Пауахом сплюнули
через левое плечо, отгоняя злобных духов, что летят на всякую нечестивую
речь. Что до Хайла и его попугая, те ничего не поняли, а потому промолчали.
Думаю, святость мумий была выше разумения Хайла.
Руа передернул плечами.
- За святотатство отвечает жрец, а я был невинным юношей и денег за тот
обман не получал. Ну, не в этом дело... Ты спросил, достойный чезу, я
ответил. Так идти мне в этот Пи-Мут?
- Иди, - решил я. - Отдай мешок Хайлу и иди. Не найдешь лодок, поищи
бревна для плотов. Иди!
Ноги у Руа были длинные - он побежал вперед и скоро скрылся в темноте.
Мы прошли уже три четверти сехена, и местность начала меняться - появились
кусты, заросли верблюжьей колючки, а потом низкие раскоряченные сикоморы,
вцепившиеся корнями в сухую почву. В воздухе повеяло свежестью - вероятно,
мы пересекли границу, отделявшую пустыню от Черных Земель. До Реки
оставалось еще тысяч десять шагов, но ее ароматы, запахи воды и зелени, уже
наплывали на меня, будили сладкие воспоминания о прибрежных городах, о
женщинах и алом каэнкемском вине, о жареном мясе и хлебе, который вынули из
печи. Постепенно растительность становилась богаче и пышнее, в темноте
замаячили рощицы сикоморов и тамариндов, за ними легли поля овса, небольшие
и скудные, так как мы находились вне зоны поливных земель. Слева, вдалеке,
возникло селение; силуэты низких глинобитных хижин и торчавшие над ними
пальмы были почти невидимы на фоне неба. Вдоль колонны прокатился негромкий
шум; после шестидневных странствий в безлюдной пустыне нам впервые
встретился знак человеческого присутствия. Появилась тропинка между двумя
полями, потом ее пересекла дорога: на север - к Мемфису, на юг - к
Хай-Санофре и Ненинесуте. Города у Реки стояли плотно, и, в эти немирные
времена, едва ли не в каждом были казармы, склады оружия и амуниции, а на
окраинах - батареи Стерегущих Небо. Но все же от Мемфиса до Хай-Санофре
насчитывалось два с четвертью сехена, и я полагал, что мы проскользнем в эту
щель. На левом берегу Реки было спокойнее; там лежала обширная пустошь с
древними пирамидами, а за ней - Сахара, великая пустыня запада. Если мы не
задержимся при переправе, то на рассвете выйдем к оазису Нефер.
Появились виноградники, заливные луга и пальмовые рощи - тихие,
пустынные, залитые серебристым лунным светом. Было непохоже, что местность