"Михаил Ахманов. Ассирийские танки у врат Мемфиса" - читать интересную книгу автора

Слова древней повести опять пришли ко мне. В самом деле, Синухету
повезло! Повезло, как страннику в пустыне, узревшему колодец с прохладной
водой.

"И вот однажды узрел меня Амуэнши, правитель земли Иаа, что в Верхнем
Ретену, и сказал мне: "Не пойдешь ли ты со мной, о Синухет? Что тебе делать
в этом месте торговцев? А моя страна - обитель воинов, что вскормлены с
копья, вспоены с рога и с младых лет правят колесницей. Иди со мной, и ты
услышишь речь Та-Кем, ибо служат мне люди с твоей родины. И никто из них не
скажет, что плохо им в моей земле!"
И я покинул Библ и пошел с ним, ибо был Амуэнши из тех вождей, каких
боги посылают воинам. Речи его оказались верными: в его отряде нашлись роме,
мои соплеменники, и одни служили ему много лет, а другие - с недавних пор. И
эти другие были, как я, беглецами, покинувшими долину Хапи, где сыны фараона
спорили меж собой из-за власти и знаков царского достоинства. Никого из этих
людей я не знал, но все они слышали про меня и поведали Амуэнши правду,
сказав, что Синухет не просто воин, но водитель воинов - ум его светел, душа
тверда, и слово его не расходится с делом.
Пока шли мы в землю Амуэнши, проверил он меня, спрашивая о вещах, что
случаются в походе: где встать на ночлег и где найти воду для ослов и
лошадей, как наточить боевую секиру и выбрать дерево для лука, что сулит
вечерняя заря - бурю, ветер или ясный день, а чаще всего спрашивал он о
качествах наших спутников, кто из них смел, кто верен, кто хитер, кто глуп и
кто разумен. И я отвечал ему, и были те ответы истинны, ибо природа человека
едина: отважный повсюду отважен, а трус повсюду трус. Понял Амуэнши, что
наделили меня боги многими дарами, и склонился ко мне сердцем своим и
сказал: "Был ты князем в своей стране, а в моей станешь из князей первым".
И случилось по слову его".

Отзвучали последние слова молитвы, и мы покинули заупокойный храм.
Смутно было у меня на душе; думал я, скольких еще потеряю бойцов на пути к
Цезарии и сколько их погибнет, сражаясь в римских легионах. В свите Амуэнши
были роме, и Синухет нашел соплеменников, а я мог только их потерять - в
Иберии или Сицилии, где Рим сражался с Карфагеном, в стране аллеманов или
бриттов, в далеких землях Чин и даже на Заокеанском континенте, где римские
колонии плодились точно мухи на меду. Страшили меня не битвы и не
расстояния, а перспектива остаться без своих людей и не услышать более язык,
привычный с детства. Рим воевал повсюду, и могло случиться так, что лет
через десять станет Синухет моим единственным собеседником.
Отряд снова построился в колонну. Солнце начало припекать, раскаляя
металл оружия; неподвижный воздух сделался жарким и душным, глаза болели от
блеска желтых песков. Тракт, по которому мы двигались, определенно шел к
оазису Нефер - за пустошью великих пирамид нам попался первый придорожный
камень, установленный в одном сехене от Реки. Кроме указания дистанции, на
нем было выбито "Нефер" и знак фараона, сокол с распростертыми крыльями. Еще
через сотню-другую шагов мы наткнулись на стелу с грозной надписью: "Не
переступать сей предел под страхом гнева всевидящего Гора. Ослушник сгниет
за Пятым порогом".
Хоремджет прочитал эту надпись вслух, солдаты ответили руганью и
хриплым хохотом. Спустив штаны и сбросив с плеча пулемет, Хайло помочился на