"Михаил Ахманов. Пятая скрижаль Кинара (Принц вечности) ("Хроники Дженнака" #2) " - читать интересную книгу автора

Дженнак следил за дымным следом снарядов. Один из них упал в волны перед
йамейнским кораблем, взметнув столб сизо-стальной бешено вращавшейся воды;
второй с грохотом ударился в утес, раскололся, выхлестнул языки багрового
огня. Эти громовые шары были врывчатым порошком, и трех-четырех попаданий
хватило бы, чтоб отправить парусник на дно, к многорукому демону Паннар-Са,
столь почитаемому в Йамейне, на Кайбе, Гайяде и прочих островах Морского
Содружества.
Похоже, кейтабский тидам это понял; серые полотнища на мачтах поползли
вниз, бушприт, обитый бронзой, повернул в море, в сторону "Хасса". Пакити
тоже распорядился умерить ход, и теперь корабли сближались под треугольными
парусами, растянутыми между передней мачтой и носовым тараном.
- Сс-сбить им балансс-сир? - спросил Пакити, потирая свой красноватый
расплющенный нос. Глазки его сощурились, верхняя губа приподнялась, обнажая
щель на месте выбитых зубов, и походил он сейчас на подслеповатую черепаху.
Но то было обманчивое впечатление; хоть Пакити и потерял резцы, да сохранил
клыки.
- Балансир не трогай, - произнес Дженнак, - им еще обратно плыть -
туда, где товар брали. А вот метатели пусть сбросят за борт. Передай!
Снова загрохотал барабан, и на паруснике нехотя зашевелились. С
расстояния пятисот локтей, что составляло половину полета стрелы, Дженнак
уже различал отдельных мореходов - полуголых "чаек", работавших с парусами,
рулевых, замерших у кормила, и приземистого шкипера на кормовой надстройке,
кутавшегося в шерстяной плащ. Разглядел он и с полсотни вооруженных
молодцов, чему не приходилось удивляться: у кейтабцев были весьма
своеобразные понятия о торговле и о том, когда платить за товар монетами, а
когда - стрелой либо ударом ножа.
Грохнул еще один выстрел, взвихрился водяной столб, и метатели с
плеском рухнули за борт - островитяне, видно, поняли, что шутить с ними не
собираются. Их тидам уже знал, с кем имеет дело, так как его зрительная
труба нацелилась прямиком на среднюю мачту "Хасса", на знак с алым соколом;
он, разумеется, пересчитал и белые перья в уборе Великого Сахема, и число
людей на борту, и количество громовых метателей. А, пересчитав, начал, как
человек трезвого ума, прикидывать убытки либо готовиться к трудной дороге в
Чак Мооль. Как ведомо всем, люди достойные уходят в Великую Пустоту тропою
из радужных лучей, а грешникам предстоит брести по раскаленным углям и
пробираться зловонными болотами, где стерегут их кайманы, гигантские змеи и
прочие чудища. И лишь Коатль, владыка мертвых, ведает, кому отмерен какой
путь! Дженнак полагал, что торгующих людьми бог заставит помучиться
преизрядно.
Высокий борт "Хасса" навис над палубой кейтабского корабля, затем
раздался протяжный скрежет трущегося по обшивке балансира. Воины зацепили
парусник крючьями, перебросили сходни; теперь оба судна, поимщик и
пойманный, раскачивались в такт на невысоких морских волнах. Лица
кейтабцев, крепивших сходни на своей стороне, были угрюмы - в их экипажах
все мореходы являлись торговыми партнерами и всяк понимал, что грядущая
сделка прибылей не сулит.
Кивнув телохранителям, Дженнак неторопливо спустился вниз, легко
прошел по сходням и спрыгнул на палубу йамейнца. Островитяне послушно
расступились перед ним, освобождая путь; грозные орудия "Хасса" были
нацелены на кейтабцев, а двузубые копья и арбалеты в в руках солдат