"В.А.Аграновский. Ради единого слова (Журналист о журналистике)" - читать интересную книгу автора

М-дова за справедливость и порядок, если учесть, что кое-кому эта борьба
приносит или может принести неприятности, даже горе, переживание за себя и
близких, перспективу пострадать из-за активной деятельности участкового? И
между тем по законам высшей справедливости они, возможно, полагают М-дова
правым и справедливым? Он "свой" для них или "чужой"?
Чрезвычайно любопытный поворот! Взять бы и обойти десятка полтора
семей, уже "пострадавших" из-за М-дова, и столько же получивших "выигрыш" в
результате его вмешательства, посмотреть, поддерживают люди своего
участкового или протестуют против него? Если поддерживают, значит, у автора
письма есть надежная опора, по крайней мере в борьбе с бездеятельным
руководством. Но если не поддерживают, если нет опоры, попытаться понять,
почему в таком случае руководители вот уже двадцать четыре года терпят
человека, настырно работающего на самом острие справедливости.
Вывод: и этот поворот можно взять на вооружение.
И пожалуй, достаточно. хотя далеко не исчерпаны все варианты, каждый из
которых не доведен к тому же до полной кондиции. Но для нас важен ход
размышлений, процесс создания концепции, важна методология работы.
Добавлю к сказанному еще два "узелка на память". Даже беря за основу
"проблему", положим, хозяйственную, педагогическую или производственную, мне
кажется, журналисты обязаны поворачивать ее к читателю этической стороной,
раскрывать через людей и их отношения. потому что пишут не инструкции, а
очерки.
Это значит, что, остановившись на первом варианте, то есть на
беспомощности педагогов, невозможно обойтись без живых людей - без
школьников, их родителей. педагогов, методистов, директоров организаций,
куда формально зачислялись "на работу" подростки, и т. д. Так, спрашивается,
почему мы решили, что автор письма окажется за пределами проблемы и будущего
очерка? Другой вопрос, как удастся органически сочетать личность этого
человека и столь далекую от него проблему, как придать повествованию
нравственный поворот, каким образом убедительно показать, что простой
милиционер оказался сознательнее иных педагогов, не способных оценить
безнравственность незаконных переводов детей из школы? Но это, как
говорится, уже из другой оперы.
И еще один "узелок на память". Вряд ли можно рассчитывать на то. что
будущий материал "на равных" вместит в себя все придуманные варианты: и тему
педагогической беспомощности учителей, и поворот со "своим" или "чужим", и
"профессию и характер", и прочее, до чего при желании можно было еще
додуматься. Потому что любой очерковый материал, мне кажется, может
держаться в газете только на одном стержне, на одном шампуре, на одной
главной теме, другие должны всего лишь ее поддерживать, но не более.
Присутствуя в очерке, они, возможно, украсят его, даже составят его
богатство, но, как в дорогом колье, в очерке тоже нельзя перебарщивать с
бриллиантами высокого достоинства. Пусть главный обрамляется маленькими,
скромно расположившимися вокруг, и никто не обвинит автора в отсутствии
вкуса.
А зачем, логичен вопрос, было выдумывать столько вариантов? Во-первых,
они давали направления поиска, с тем чтобы, выбрав главное, именно на нем
развить атаку. Во-вторых, обилие вариантов в принципе делает факт
беспроигрышным: не "эта" тема, так "другая", к которой журналист
психологически готов заранее, имея соответствующую сумму мыслей.