"И.Б.Афанасьев, Сергей Жданов. Ожидание Двойной Кошки" - читать интересную книгу автора

перемахнул бы ее одним прыжком. Но для этого надо было засветиться. А кто
знает, что там на уме у доблестных стражей границы? За милую душу угостят
стрелой в спину - вот и вся пограничная магия.
Пришлось лезть в воду. Глубина была всего-то по пояс, но пришлось
погрузиться чуть ли не полностью: пологие берега речушки представляли меня
на всеобщее обозрение. Незаметно перебравшись на другой берег, я продолжил
свой путь по-прежнему ползком. Смею заверить, что подобный способ
передвижения в насквозь мокрой одежде - далеко не самое лучшее, что я
испытывал в своей жизни.
Только добравшись до зарослей на противоположной стороне, я рискнул
приподняться. Астральное зрение показало мне впереди двух затаившихся
зайцев, несколько десятков полевок и даже кротов, роющихся в земле. Можно
было идти дальше, в неизведанные земли ханства.
Через день я добрался до тракта, ведущего к столице ханства,
Ка-Смалену. Об оживленности торговых отношений между соседними государствами
говорили десятки повозок, тянущихся в обе стороны. Попадались на дороге и
пешие, наподобие меня. Так что ничем решительно я не выделялся. Плененного
мною Малинника я еще накануне упрятал понадежнее в энергетический кокон, и
он спокойно отлеживался в моем заплечном мешке. Вдоль дороги частенько
попадались трактиры, иногда под открытым небом, так что скудная сумма,
которой меня ссудил Офедр, позволяла, по крайней мере, не отощать.
Останавливаясь перекусить, а также на ночлег - ночь дважды застала меня в
пути - я присматривался (и прислушивался) к здешнему народу.
Когда я определил государственность Смалена, как "ханство", то невольно
представил себе скуластых степняков, покидающих седло лишь по крайней нужде.
Ничего подобного на самом деле я не увидел. Люди как люди, самые разные.
Очень много русоволосых и голубоглазых. Хотя и скуластые время от времени
попадались. В одежде тоже не было ничего, напрямую указывающего на кочевой
образ жизни. Говорили здесь на том же языке, что и мои недавние попутчики,
хотя иногда я слышал какие-то иные наречия.
Один услышанный мною разговор оказался столь интересен, что накрепко
врезался в память.
Беседовали двое купцов, очевидно, давно знающих друг друга. Происходило
это вечером в маленькой харчевне при постоялом дворе. Освещение было
представлено четырьмя смоляными факелами, укрепленными в стойках на стенах.
Они изрядно чадили и, как ни парадоксально, давали больше тьмы, чем света.
Зато это создавало атмосферу какой-то таинственности и особой
доверительности.
Нестарый мужичок с окладистый бородой, делающей его удивительно похожим
на иконного Николая Угодника (таковая висела в красном углу деревенской хаты
моей бабки), наставлял своего молодого коллегу.
- В следующий раз вези товар не в Ка-Талад, а в Транку. Люди герцога
покупают особенно охотно серебро, и цены там выше, чем в их столице. Мне
подсказали, и я не прогадал, хоть и путь вышел куда длиннее.
- А отчего такая разница? - недоверчиво спросил его молодой остроносый
собеседник, шумно отхлебывая чай из пиалы.
- А это, друг сердешный, от их старых распрей. Хочешь послушать? Лет
сто пятьдесят тому назад, - начал он, закатывая глаза, словно был очевидцем
событий, о которых намеревался повествовать, - правил в Светори король Кизик
XI, по прозвищу Шоколадный.