"Георгий Адамович. Василий Алексеевич Маклаков (Политик, юрист, человек) " - читать интересную книгу автора

Потребность в таком празднике возникла в эмиграции, когда Россию мы
потеряли, и она стала нам еще дороже, чем была. В других странах
национальные праздники приурочиваются к памятным всему народу политическим
событиям. У нас в прошлом такого события не было, и даже 19 февраля
объединить русских людей не могло. "Мы можем мечтать и надеяться,- сказал
Маклаков,- что в будущем события сложатся так, что создастся определенный
день радостного перелома, день обновления и примирения, в котором все
признают дату национального праздника". Явный намек на неизбежное, по
тогдашним предположениям, падение большевиков.
До наступления этого дня русские люди объединяются в чествовании
Пушкина. Но есть и другое, более глубокое основание для предпочтения имени
литературного имени или событию политическому. Образ Пушкина, творчество
Пушкина опровергают все сильнее распространяющееся "суеверие о всемогуществе
государства".
"В наше переходное время естественно вспомнить, что наряду с
государственной формой, в которую сложился народ, есть совокупность
свободного, без всякой принудительной силы, народного творчества, которое
развивается по другим основаниям и которое мы называем культурой".
При встрече с Пушкиным государство обнаруживает свое бессилие. Оно
может убить Пушкина, но не может его создать. "В области культуры
обнаруживается истинное назначение государства: создавать для народа
условия, в которых может развиваться и процветать его свободная
деятельность. Это очень много, но это и все".
Русское государство исчезло. То, что создано на его развалинах, нас
отталкивает и ужасает. Но русская культура жива, и ее живучесть, ее сила и
красота внушают нам уверенность, что "мы не можем погибнуть" (подчеркнуто
Маклаковым). Эту уверенность разделяет и Запад.
Советская власть - "грубая, самоуверенная и невежественная" -
утверждает, что культуре она покровительствует. Именно своим
покровительством она подвергает ее великой опасности. Наш исторический долг
в отношении культуры ясен. "Если позволительно сомневаться, чтобы отсюда мы
были в силах служить государству, то мы можем по крайней мере служить нашей
культуре". Но есть опасность и здесь. Русские всегда отличались
переимчивостью, в этом была даже одна из сильных сторон русской цивилизации,
и именно на этом Достоевский построил свою речь о Пушкине. Здесь, в
эмиграции, "чужое может задавить наше родное". Здесь мы "должны защищаться,
должны считать недостатком то, чем прежде в себе дорожили".
"Мы должны беречь свои культурные достижения со скупостью человека,
который не имеет права быть расточительным. Мы защищаем последнее, защищаем
то, что не нам одним принадлежит".
Другая опасность - постепенное превращение русской культуры в
эмигрантскую. Избежать этого можно, только сохраняя связь с прошлым. "И мы,
и они там, в России,- одинаковые последствия нашего прошлого". Если мы не
разорвем связей со старой Россией, то "в новой России не окажемся
иностранцами и, несмотря на все наши различия, друг друга поймем".
В речи этой у Маклакова еще чувствуется оптимизм. Он утверждает, что
эмиграция - явление преходящее, "не живущее дальше одного поколения", но
по-видимому, еще твердо надеется, что его поколение дождется коренных
политических изменений в России. В случае, если бы этого не произошло,
"второе поколение либо сольется с Европой, либо вернется в Россию" -