"Георгий Адамович. Василий Алексеевич Маклаков (Политик, юрист, человек) " - читать интересную книгу автораПотребность в таком празднике возникла в эмиграции, когда Россию мы
потеряли, и она стала нам еще дороже, чем была. В других странах национальные праздники приурочиваются к памятным всему народу политическим событиям. У нас в прошлом такого события не было, и даже 19 февраля объединить русских людей не могло. "Мы можем мечтать и надеяться,- сказал Маклаков,- что в будущем события сложатся так, что создастся определенный день радостного перелома, день обновления и примирения, в котором все признают дату национального праздника". Явный намек на неизбежное, по тогдашним предположениям, падение большевиков. До наступления этого дня русские люди объединяются в чествовании Пушкина. Но есть и другое, более глубокое основание для предпочтения имени литературного имени или событию политическому. Образ Пушкина, творчество Пушкина опровергают все сильнее распространяющееся "суеверие о всемогуществе государства". "В наше переходное время естественно вспомнить, что наряду с государственной формой, в которую сложился народ, есть совокупность свободного, без всякой принудительной силы, народного творчества, которое развивается по другим основаниям и которое мы называем культурой". При встрече с Пушкиным государство обнаруживает свое бессилие. Оно может убить Пушкина, но не может его создать. "В области культуры обнаруживается истинное назначение государства: создавать для народа условия, в которых может развиваться и процветать его свободная деятельность. Это очень много, но это и все". Русское государство исчезло. То, что создано на его развалинах, нас отталкивает и ужасает. Но русская культура жива, и ее живучесть, ее сила и Маклаковым). Эту уверенность разделяет и Запад. Советская власть - "грубая, самоуверенная и невежественная" - утверждает, что культуре она покровительствует. Именно своим покровительством она подвергает ее великой опасности. Наш исторический долг в отношении культуры ясен. "Если позволительно сомневаться, чтобы отсюда мы были в силах служить государству, то мы можем по крайней мере служить нашей культуре". Но есть опасность и здесь. Русские всегда отличались переимчивостью, в этом была даже одна из сильных сторон русской цивилизации, и именно на этом Достоевский построил свою речь о Пушкине. Здесь, в эмиграции, "чужое может задавить наше родное". Здесь мы "должны защищаться, должны считать недостатком то, чем прежде в себе дорожили". "Мы должны беречь свои культурные достижения со скупостью человека, который не имеет права быть расточительным. Мы защищаем последнее, защищаем то, что не нам одним принадлежит". Другая опасность - постепенное превращение русской культуры в эмигрантскую. Избежать этого можно, только сохраняя связь с прошлым. "И мы, и они там, в России,- одинаковые последствия нашего прошлого". Если мы не разорвем связей со старой Россией, то "в новой России не окажемся иностранцами и, несмотря на все наши различия, друг друга поймем". В речи этой у Маклакова еще чувствуется оптимизм. Он утверждает, что эмиграция - явление преходящее, "не живущее дальше одного поколения", но по-видимому, еще твердо надеется, что его поколение дождется коренных политических изменений в России. В случае, если бы этого не произошло, "второе поколение либо сольется с Европой, либо вернется в Россию" - |
|
|