"Алесь Адамович. Немой" - читать интересную книгу автора

У Кабысдоха хвост кольцом, "колбаской", как у многих дворняжек. И вот
он бежит уже с двумя "колбасками" - вторая в зубах, натуральная колбаса.
Такая же, какой Коляда Ганса одарил. Пес несется прямо к хозя ину, а тот уже
и нож приготовил. Принял подношение из зубов дворняги, покусанное место
отрезал и ей же бросил. Как делают охотники на уток или зайцев. Тоже
отрезают и бросают лапку собаке. Все, пошли! Ничего Францу не объясняет,
будто и без того все понятно. Но увидел, что немой скоро завопит от
удивления, снисходительно растолковал. Да ничего особенного. Этот стервец
вынюхал дорожку в подвал продуктового магазина, взялся таскать колбасу через
разбитое окошко. Коляда и сам вначале не понял ничего, когда пес впервые
добычу притащил, потом снова, а в третий раз решил за ним проследить. И
увидел, как это он делает. В тот раз Маруся не кольца колбасные, а "палки"
завезла в магазин. Так этот дурак, ну, никак не сообразит, что надо за конец
брать, а не посередке. Бился, бился перед решеткой и ни с чем прибежал.
Пришлось научить немножко, бросая обыкновенную палку, как ее надо хватать.
Но кольца стервецу все равно нравятся больше. Вот и сегодня. Честная собака,
все приносит хозяину! Ну, как, фатер? И этот-то народ мы хотели заставить
работать на Германию?
Все труднее было Францу разыгрывать роль немого в доме Коляды.
Во-первых, Павлик не знает, что его папка немой, и общается с ним прилюдно,
как со всеми, требует, добивается ответов на свои бесчисленные вопросы. И,
естественно, недоумевает, что татка- его вдруг перестает с ним
разговаривать, "ни мычит, ни телится". И кроме того, Францу уже стыдно
обманывать добрых людей. Особенно умницу женщину, Коляды жену. Францу все
время кажется, что его секрет для нее давно никакой не секрет. У Павлика
расспросить могла, а возможно, и Полина проговорилась. Глаза у нее
насмешливые делаются, когда Франц объясняется с нею жестами и действительно
мычанием. Однажды он в ее присутствии заговорил с Павликом, как это делал,
когда никого постороннего вблизи не было. Когда увидел, какие глаза
сделались у хозяйки, спохватился и понял: она ни о чем не догадывалась!
- Так вы... Так что же это?.-сама почти онемела, мычит, как Франц до
того.
В тот же вечер они с Полиной рассказали всю свою историю хозяевам,
одиссею свою, начиная с того утра, когда судьба Франца переломилась надвое и
их жизни пошли бок о бок. Полина не могла не плакать, тем более что хозяйка
просто рыдала, по-видимому, и над собственной судьбой: после блокадных болот
она стала полным инвалидом. Но вот не будь то женщина: Полина плакала еще и
оттого, что теперь, когда Франц уже не "немой", всем гораздо заметнее будет,
что жена у него "черномордая уродина". (Впрочем, скажи ей кто-либо, что и
эта горечь в ее слезах, удивилась бы и запротестовала.) А Коляда все поминал
Кучеру, это ж надо, таил, не поверил даже другу. А разве Коляда не понял бы,
он что- энкаведист или стукач? Гитлеры приходят и уходят, а немецкий народ
остается.
Договорились, как выводить Франца из немоты, чтобы не посеять к этому
чуду нездорового интереса. Коляда предложил: "Черное озеро", оно излечило!
Ну, а говорит Франц уже почти без акцента, давно можно было выходить из
подполья.
- Ты только не перестарайся! - предупреждала Коляду его жена.- А то я
знаю тебя. Такого напридумываешь, что и дурень догадается.
Франц жадно слушал радио (иногда, как бы случайно, крутил и заграницу