"Алесь Адамович. Немой" - читать интересную книгу автора

И тут же очень живой черныш поинтересовался у девочки, у самой,
по-видимому, младшей:
- А купило у тебя есть?
- А у ця-ябе?
Ох, ты какая певунья!
Когда в, семье много мальчиков, а самая младшая-девочка, она
обычно общая любимица. Заметно сразу, что и здесь так же. Вполне воз-
можно, что их так много, мальчиков, потому, что родители хотели де-
вочку и все "добирались" до нее. Так что ей эти сорванцы обязаны своим
появлением. Окликают свою благодетельницу они нездешним именем:
Марта.
Вряд ли надолго запомнил бы эту хорошую, счастливую семью, когда бы
после не услышал такой разговор:
- А видели тут немца? Чуть не двадцать лет его прятала женщина в
подвале.
- Ну и ну! Фрица?
- Да, фрица. Детей кучу нарожали, а потом объявился. На торфоза-
ваде работает.
А потом и в самом Минске услышал о нем.
Как-то у меня появилась необходимость зайти в "первый отдел" Академии
наук: мы уже стали выезжать по туристским- путевкам за рубеж, а за той
железной дверью хранились наши "дела", по которым сверялись подобные желания
с возможностью их осуществления. Какая-то ' печать мне понадобилась.
Обнаружил за высоким барьером маленького человечка: мне незнаком, но на меня
смотрел, как на известного ему вдоль и поперек, со всей требухой. Я,
конечно, не удивился: а как еще может; смотреть человек ("первый отдел"), у
которого под руками, перед глазами вся твоя подноготная, даже то, о чем сам
не знаешь и не подозреваешь?
Но он посчитал нужным узнающий свой взгляд объяснить совсем просто:
- Вы же родом ,со Слутчины? Я тоже оттуда. Совсем недавно в вашей
Академии.
Не был бы то провинциал, тут же сообщил, что прежде работал в рай
исполкоме, но переведен сюда после известного "Слуцкого дела". Живой
свидетель! Я не мог не воспользоваться неуставной разговорчивостью земляка,
попытался узнать обо всем поподробнее. Кое-что уже было известно. Весь
сыр-бор разгорелся с убийства, но не рядового: работник райисполкома
пристукнул в подъезде такого же, как и сам, молодого парня. Молодежные
страсти. Но кроме того, что власть бьет граждан по голове в каком-то
подъезде, было и еще одно будоражащее обстоятельство: убийца-сын полицая, а
убитый-из партизанской семьи. Для Белоруссии это, как оказалось, не
безразлично и через десять, и через двадцать лет после войны. Те нас убивали
тогда, а эти теперь! Особенно обсуждалась та подробность, что "полицейский"
ведал "культурой" в исполкоме, а всем известны обязанности такого работника:
межсобойчики, сауны, отдых на природе для начальства, женская обслуга. Ясно,
что такого полезного работника начальство не оставит попечением и заботой и
наказания за преступлением не последует. Завязался такой клубок слухов,
пересудов, страстей, что развязать его можно было лишь открытым, гласным, на
виду у всех разбирательством и судом. Начальство же поступило как раз
наоборот (еще не хватало идти на поводу у масс!) - суд состоялся в
заболотном райцентре, в комнатушке для десяти присутствующих. За окнами же и