"Чинуа Ачебе. Человек из народа " - читать интересную книгу автора

важно что, важно, кого ты знаешь". И поверьте, это были не пустые слова.
Людям вроде меня, которые не хотели лизать пятки начальству, приходилось
туго. Желая обеспечить себе максимум свободы, я не поступил па
государственную службу с бесплатной квартирой, машиной и прочими благами, а
стал учителем в захолустной частной школе. И когда я сказал министру, что
хлопочу о стипендии, чтобы продолжить образование в Лондоне, у меня и в
мыслях не было просить его о поддержке. Я считаю необходимым подчеркнуть это
с самого начала. И в школе, и в университете я получал стипендию не по
протекции, а исключительно за свои успехи. Да я и не так уж стремился
попасть в аспирантуру. Меня привлекала главным образом поездка в Европу,
которая сама по себе расширила бы мой кругозор. Мой друг Эндрю Кадибе,
окончивший аспирантский курс в прошлом году, до сих пор не мог прийти в себя
от восторга. И дело тут вовсе не в белых девушках - их теперь и у нас
сколько хочешь, - а в тысяче незначительных на первый взгляд мелочей. Помню,
он рассказывал, например, какое ни с чем не сравнимое чувство он испытал,
когда белый - кажется, водитель такси - в первый раз поднес его чемодан и
назвал его "сэр". Он был так потрясен, что дал шоферу на чай десять
шиллингов. Нас очень насмешила эта история, но его нетрудно понять.
Однако, как пи хотелось мне поехать в Европу, я вовсе не намеревался
продавать свою душу или просить кого-либо о помощи. Министр сам вернулся к
вопросу о стипендии без какого-либо намека с моей стороны (более того, я
всячески старался не попадаться ему па глаза). И то, что он мне предложил,
отнюдь не показалось мне оскорбительным. Он пригласил меня приехать к нему
на каникулы: за время моего пребывания в столице он выяснит у своего
коллеги, министра по делам зарубежного образования, как обстоит дело с моим
ходатайством.
- Приезжай сразу, как только кончатся занятия в школе, - сказал он. - В
твоем распоряжении будут спальня, гостиная, ванная и уборная - все
изолировано. Будешь жить сам по себе и делать все, что тебе вздумается.
- Не слушайте его, - вмешалась миссис Джон. - Я вижу, вы хороший
мальчик, так не позволяйте ему вас портить. Эти отдельные спальни да ванные
до добра не доведут. Все знают, что он человек безнравственный, с ним лучше
не связываться. Если он говорит тебе "стой" - беги от него со всех ног.
Все засмеялись.
- Элеонора, - взмолился министр, - зачем вы меня позорите при всем
честном народе? Зачем порочите мое доброе имя? Я примерный христианин - это
всякий вам скажет, не правда ли, Джеймс?
- Ну, конечно, - с улыбкой подтвердил корреспондент.
Однако шутки шутками, а министр приглашал настойчиво и всерьез. Он
хотел, чтобы я приехал как можно скорее, потому что месяца через два он
собирался в Соединенные Штаты.
- Мне должны присвоить докторскую степень, - с гордостью заявил он. - Я
буду доктором прав.
- Вот здорово! - сказал я. - Поздравляю.
- Спасибо, мой друг.
- Теперь нашего министра будут величать "достопочтенный доктор М. И.
Нанга", - проскандировал корреспондент новый титул, который уже вертелся у
меня на языке. Громким "ура!" все приветствовали будущего обладателя
высокого звания.
- Как, к моему имени это подойдет? - по-мальчишески радуясь, спросил