"Ахмедхан Абу-Бакар. Кубачинские рассказы" - читать интересную книгу автораостановился, тень от него упала на поле - и курица насторожилась. Но было
поздно: орел бросился и всей тушей навалился на цыпленка, возившегося в стороне от других. И все-таки наседка не растерялась! Она нахохлилась, взъерошилась и бесстрашно кинулась на врага. Старый орел с цыпленком в когтях словно окаменел. То ли он удивился наглости курицы, то ли поджидал, чтобы схватить и ее. Но не тут-то было! С неистовым кудахтаньем, рассыпав веером перья на шее, хохлатка наскакивала на хищника, и тот, не имея сил защищаться, вынужден был выпустить добычу. Желтый пушистый комочек, пища и кувыркаясь, помчался к свои братьям, а курица, гордая победой, грозно взглянула на орла - не смей, мол, нападать на моих цыплят, коли тебе жизнь дорога! - и ушла, уводя выводок. А старик-орел все еще сидел неподвижно, словно уже не осталось в нем ни капли сил. Старый мастер подошел к нему. Орел попытался взлететь, захлопал крыльями, запрыгал, перекувырнулся - и замер, тяжело дыша, разинув клюв. Человек подсел к птице, погладил ее по спине, заглянул в подернутые мутной пленкой глаза. Видно, орлу трудно дышалось на земле, словно здесь было меньше воздуха, чем в этой прозрачной высоте, с которой он всю жизнь бесстрашно дружил и которой теперь был лишен. Слегка пошевеливая крылами, орел глядел, не мигая, на сидящего рядом человека. Рассмотрев его лапы, старый мастер понял, почему они не удержали не только куропатку, но даже и цыпленка. Когти притупились и как-то срослись, стали похожими на утиные лапы... - Да, дружище, мы с тобой старики,- грустя и вдохновляясь своей грустью, заговорил Уста-Хабиб. - И стоит ли жить, когда любая курица может нас одолеть? Было время, когда я и барсов смежных побеждал вон в том ущелье! Апраку! Старик, послушай, пойдем ко мне, я угощу тебя как гостя лучшим мясом - мой внук вчера зарезал баранчика. Пошли, дружище, в дом, пошли! Поверь - добра тебе желаю... Орел встрепенулся, у него вырвалось из груди некое подобие клекота, но подняться он не смог. Конечно, вряд ли его неудачную попытку взлететь надо было истолковать, как знак того, что приглашение Уста-Хабиба принято, но тем не менее старый мастер взял орла на руки и направился к сакле. Там, отрезав кусок от туши барана, человек положил угощение перед птицей: "Ешь, старик, ешь... Да будет тебе эта пища впрок, я же знаю, что ты голоден!" Но орел не прикоснулся к мясу. Голоден был орел, но к дару человека остался равнодушен. "Ну что же, не стану тебя неволить, - сказал Уста-Хабиб. - Я тебя понимаю, старик, и сочувствую тебе". Снова шел Уста-Хабиб к мшистым скалам. Взобрался на них, положил орла, рядом - кусок мяса, а сам спустился и спрятался за камень, чтобы снова наблюдать за птицей. Орел сидел неподвижно, будто дремал. Шло время... И вдруг он встряхнулся, подобрал обвисшие крылья и гордо вскинул голову. Высоко над ущельем Хиндах, разрезая мощными крыльями синеву неба, легко и свободно парил молодой орел! Какая же это сила и красота - молодость! Старик-орел, будто вспомнив что-то, взмахнул своими просвечивающими крыльями и с неимоверным трудом поднялся в воздух, тяжело повис над ущельем. Еще два-три отчаянных взмаха - и старая гордая птица почти уже приблизилась к молодой... Но что это? Будто обняв себя крыльями, старик-орел вновь летит вниз головой туда, в глубину ущелья. Неужели за повой добычей?! Мастер, напряженно |
|
|