"Сергей Абрамов. Время его учеников (Авт.сб. "Канатоходцы")" - читать интересную книгу автора

- Станут, станут. Или вы меня не знаете?
Они его знали отлично. И, что хуже, он сам себя знал, и характер свой
дотошный и подозрительный, и неумение отвлечься от главного дела, вдумчиво
разобраться в том, что именно отвлекло. А главным делом для него тогда
была деревня. И каратели, которых ждали со дня на день. И обоз, который
необходимо сохранить, довести до Черноборья. А трое сомнительного вида
партизан-лесковцев, трое сопляков, так не вовремя подвернувшихся на пути,
- как раз отвлекающий момент. И может, не разбираться в нем, не взвешивать
их показания на аптекарских весах? Сгодятся и хозяйственные, где увесистая
гиря замечательной комиссарской бдительности все перевесит.
...Ах, Старков, Старков, куда ты посылаешь своих ребят, не обученных
лгать хитро и правдиво, даже когда речь пойдет об их собственной жизни? Не
знают они ей цену, не лежали они часами в засадах, не ждали ежеминутно
выстрелов в спину, не знали, что лес этот, тусклый осенний лес, чертовски
опасен - и для врагов, и для своих. Они пойдут по нему, как ходили всегда
- легко и беззаботно, не ожидая ни взрыва мины на тропе, ни внезапной
автоматной очереди из мокрых кустов орешника, ни даже окрика: "Стой!",
когда надо именно стать, и поднять руки, если в упор на тебя смотрит
черное дуло "шмайссера", и говорить что-то, и ждать момента, чтобы выбить
этот "шмайссер" из рук врага, успеть поймать его на лету, бросить на землю
тренированное страхом и мужеством тело и стрелять, стрелять. Впрочем, это
они умеют, особенно Олег...
- Мы вас знаем, - сказал Олег, - и сделаем небольшую скидку на ваш
нераздумывающий комиссарский возраст. Не беспокойтесь, комиссар, все пули
мимо нас.
Если бы так! Если бы верна была глупая старковская поговорочка...
- Ладно, - решил он, - Бог не выдаст, как говорится. Давайте
отрабатывать подробности.
Пока Старков "гонял" Олега и Рафа по карте, заставлял их по многу раз
мысленно проходить завтрашним маршрутом, рассказывал о возможных
партизанских постах и дозорах, описывал бойцов, которые остались тогда с
ним, председатель с Димкой отправились в деревню за экипировкой. Они
вернулись часа через два, нагруженные потрепанными телогрейками,
стоптанными кирзовыми сапогами и прочими принадлежностями возможного
партизанского туалета. Решили, что Димкина выцветшая ковбойка в дело
сгодится, как и грубошерстный свитер Рафа, а Олегу председатель выдал
собственную гимнастерку, штопаную-перештопаную, с темными следами споротых
погон.
Олег осмотрел ее и отложил в сторону.
- В чем дело? - обиделся председатель. - Не понравилась?
- Не годится, - отрезал Олег. - Какие, к черту, погоны в сорок втором
году?
- Ах, беда какая! - перепугался председатель. - Старый дурак. Ну а ты,
паренек, прирожденный разведчик.
Что ж, начало хорошее, думал Старков. Олег внимателен и собран, вкус
предстоящего приключения не заглушает в нем осторожности. Заметил следы
погон, знает, что в сорок втором офицерские знаки различия носились в
петлицах.
- Тогда хоть рубаху возьми. - Председатель рылся в куче добра,
собранного в его доме и в доме соседа. - Хорошая рубаха, неподозрительная.