"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу автора Семай принял позу прощания, Баараф изобразил ответ.
- Заходи завтра! - сказал Баараф напоследок. - Я перевел несколько стихотворений Старой империи. Возможно, тебе пригодятся. Снаружи ночь стала еще холоднее; многие фонари потухли. Семай втянул руки в рукава и прижал к бокам. В тусклом лунном свете его дыхание выходило изо рта клубами голубоватого дыма. От еле уловимого аромата сосновой смолы воздух казался почти зимним. - А он невысокого мнения о нашем госте, - заметил вслух Семай. - Должен бы радоваться, что Маати мало интересуют книги. Размягченный Камень заговорил. Из его рта не вырывался пар. - Он как девица, которая бережет свою честь, пока не выясняется, что эта честь никому не нужна. Семай рассмеялся. - Славно ты его припечатал! Андат принял позу благодарности за похвалу. - Ты не будешь сидеть сложа руки, - вернулся к теме Размягченный Камень. - Пока достаточно наблюдать, - сказал Семай. - Если возникнет надобность в действиях, буду наготове. Они повернули на мощеную дорожку к дому поэта. Стриженые дубы шуршали на легком ветру, весенние листья терлись друг о друга, как тысяча крошечных ладошек. Семай пожалел, что не взял у Баарафа свечу. Ему представилось, что из тени пристально смотрит загадочный Маати Ваупатай. - Ты его боишься, - сказал андат. Семай не ответил. Под деревьями и вправду кто-то был! В темноте зашевелилась чья-то дошли до дома. Семай видел свет дверного фонаря. Он вдруг вспомнил про поэта, убитого в далеком городе. Фигура замерла между ним и дверью, очерченная слабым светом. Сердце Семая забилось еще быстрее, но уже по другой причине. Та же полумаска. Черно-белые одежды. Дорогая ткань колебалась и шуршала громче листвы. Семай ступил вперед, принимая позу приветствия. - Идаан... Чем могу... Не ожидал вас здесь увидеть. То есть тебя... Я плохо начал, да? - Попробуй еще раз, - ответила она. - Идаан... - Семай... Она шагнула к нему. На ее щеках играл румянец, в дыхании слышались слабые ореховые нотки перегнанного вина. Однако слова Идаан прозвучали четко и уверенно. - Я заметила, что ты сделал с Адрой. В камне остался след пятки. - Я вас обидел? - Меня - нет. Он не понял, я промолчала. То ли умом, то ли всем телом Семай ощутил, что Размягченный Камень уходит, словно подчиняясь его невысказанному желанию. Они с Идаан остались на темной дорожке одни. - Трудно тебе, да? - спросила она. - Числиться при дворе, но не быть придворным. Пользоваться почетом, но оставаться в Мати приезжим. - Я справляюсь... Ты пила. - Да. Но я знаю, кто я и где я. Я знаю, что делаю. |
|
|