"Дэниел Абрахам. Предательство среди зимы ("Суровая расплата" #2)" - читать интересную книгу автора

Семай принял позу прощания, Баараф изобразил ответ.
- Заходи завтра! - сказал Баараф напоследок. - Я перевел несколько
стихотворений Старой империи. Возможно, тебе пригодятся.
Снаружи ночь стала еще холоднее; многие фонари потухли. Семай втянул
руки в рукава и прижал к бокам. В тусклом лунном свете его дыхание выходило
изо рта клубами голубоватого дыма. От еле уловимого аромата сосновой смолы
воздух казался почти зимним.
- А он невысокого мнения о нашем госте, - заметил вслух Семай. - Должен
бы радоваться, что Маати мало интересуют книги.
Размягченный Камень заговорил. Из его рта не вырывался пар.
- Он как девица, которая бережет свою честь, пока не выясняется, что
эта честь никому не нужна.
Семай рассмеялся.
- Славно ты его припечатал!
Андат принял позу благодарности за похвалу.
- Ты не будешь сидеть сложа руки, - вернулся к теме Размягченный
Камень.
- Пока достаточно наблюдать, - сказал Семай. - Если возникнет
надобность в действиях, буду наготове.
Они повернули на мощеную дорожку к дому поэта. Стриженые дубы шуршали
на легком ветру, весенние листья терлись друг о друга, как тысяча крошечных
ладошек. Семай пожалел, что не взял у Баарафа свечу. Ему представилось, что
из тени пристально смотрит загадочный Маати Ваупатай.
- Ты его боишься, - сказал андат. Семай не ответил.
Под деревьями и вправду кто-то был! В темноте зашевелилась чья-то
фигура. Семай остановился и вдел руки в рукава. Андат встал рядом. Они почти
дошли до дома. Семай видел свет дверного фонаря. Он вдруг вспомнил про
поэта, убитого в далеком городе. Фигура замерла между ним и дверью,
очерченная слабым светом. Сердце Семая забилось еще быстрее, но уже по
другой причине.
Та же полумаска. Черно-белые одежды. Дорогая ткань колебалась и шуршала
громче листвы. Семай ступил вперед, принимая позу приветствия.
- Идаан... Чем могу... Не ожидал вас здесь увидеть. То есть тебя... Я
плохо начал, да?
- Попробуй еще раз, - ответила она.
- Идаан...
- Семай...
Она шагнула к нему. На ее щеках играл румянец, в дыхании слышались
слабые ореховые нотки перегнанного вина. Однако слова Идаан прозвучали четко
и уверенно.
- Я заметила, что ты сделал с Адрой. В камне остался след пятки.
- Я вас обидел?
- Меня - нет. Он не понял, я промолчала.
То ли умом, то ли всем телом Семай ощутил, что Размягченный Камень
уходит, словно подчиняясь его невысказанному желанию. Они с Идаан остались
на темной дорожке одни.
- Трудно тебе, да? - спросила она. - Числиться при дворе, но не быть
придворным. Пользоваться почетом, но оставаться в Мати приезжим.
- Я справляюсь... Ты пила.
- Да. Но я знаю, кто я и где я. Я знаю, что делаю.