"Александр Бушков. Это и моя война ("Серый Ферзь" #3)" - читать интересную книгу автора

трава. И на полном серьезе пытался догадаться, о чем думал Колумб, отплывая
в свой исторический рейс. После долгих раздумий Сварог пришел к выводу, что
Колумб столь же пытливо озирал свою команду и задавался тем же вопросом:
"Интересно, как эта сволочь себя поведет, когда порт скроется за
горизонтом?"
...Проснувшись назавтра не столь уж рано, не с таким уж тягостным
похмельем, но все же с хворой головой, он подлечился парой чарок
"медвежьей", "драконьей" и прочих кровей, велел оседлать коня и поехал к
мосту, где стоял караул. Часа три проторчал там. Часа два, уже пешком,
слонялся по берегу, смоля сигарету за сигаретой и тоскливо поглядывая на
широкую реку. Но трехмачтовый парусник с конской головой под форштевнем так
и не появился на серой, неспешно текущей воде. Лишь однажды показался
парус - но это крохотное одномачтовое суденышко натужно тащилось против
течения со стороны Харлана, влекомое слабеньким попутным ветерком.
В конце концов он смирился с неизбежным и сказал себе: "Ты остался
один, парень. Тянуть нельзя, даже новичкам не может везти до бесконечности".
Криво усмехнулся, тихо пропел под нос:
- Ну не подведи, ты теперь один... бравый.
Сплюнул, в последний раз глянул на реку - ничего утешительного,
конечно, - и зашагал к таверне.
До Адари он добрался без всяких приключений. Если не считать
приключением то, что всю дорогу за спиной, на расстоянии двух мушкетных
выстрелов, маячил одинокий всадник. И Карах, усаженный на седло перед
Сварогом, ерзал, вздыхал и скулил, хотя не мог сказать ничего определенного.
Сварога так и подмывало пришпорить коня и посмотреть, как в этой ситуации
поведет себя тот, сзади. Но по размышлении он рассудил, что резон следить за
ним может иметь кто угодно. И вполне вероятно, что молодой местный владыка
решил таким образом просто убедиться, что лар в его краях сделал свое дело и
благополучно отбывает восвояси.
Развернуться же и встретиться с всадником лицом к лицу Сварог тоже
посчитал бестолковой затеей. Ну встретятся, ну, допустим, окажется тот
вспыльчивым человеком, ну, снесет топор буйну головушку... Но ведь заставить
эту голову говорить правду, одну правду и ничего, кроме правды, Сварог не
умеет.
А дальше пошло как по маслу - легко отыскался и кабак "Петух и пивная
кружка", и Брюхан Тубо, чей стан был прямой противоположностью кипарису.
Господин Тубо угрюмо сидел за изрезанным похабными надписями столом и
собирался позавтракать, пообедать и поужинать одновременно - во всяком
случае, на такую мысль наводило несметное количество блюд. Был здесь
огромных размеров горшок, только снятый с огня, содержимое еще булькало и
пахло весьма ароматно. Кажется, это был какой-то экзотический суп, в котором
присутствовали чеснок, сыр, баранье ребро, апельсины и ликер шерри. Был
здесь противень с четырьмя зажаренными до золотистой корочки то ли большими
цыплятами, то ли маленькими перепелками. Еще стояло просторное, как степь,
блюдо с салатом, еще в шеренгу выстроились бутылочки с приправами и бутылки
с вином. На этом фоне дюжина тарелочек с соусами, пирожками, жареной рыбой и
сметаной просто терялась, как теряются выстрелы из "Макарова" в грохоте
минометного обстрела.
Пузан с продувной рожей ничуть не удивился ни условному знаку, ни
поручению. С тяжелым вздохом отодвинул початую бутылку. Нет, передумал, -